Суд приговорил его к смертной казни через повешение.
Из здания суда Котовского под усиленной охраной перевезли в тюрьму. У двери камеры он обернулся к сопровождавшим его жандармам и сказал:
— Прежде чем вы со мной что-нибудь сделаете, я вас уничтожу.
Смертный приговор, вынесенный Котовскому, взволновал Одессу. В городе не переставали говорить об этом. Вот как писали о Котовском в газетах:
«Этот человек с гордо поднятой головой испытал самые страшные человеческие муки и всюду, где бы он ни был, он знал себе цену. В нем жила неистощимая энергия».
«Какая обаятельная личность! — говорили некоторые, кому случалось беседовать с ним».
«Характер у него такой же твердый, железный, как и мышцы».
Исполнение приговора было внезапно приостановлено до рассмотрения ряда других дел о Котовском, имевшихся в производстве одесского и других военно-окружных судов.
Котовский не знал об этом. С часу на час он ожидал исполнения приговора. У дверей смертника было поставлено несколько часовых. Они прислушивались к каждому его движению. Котовский замечал, что стоит ему забренчать кандалами, как к двери сразу подбегают несколько человек. Закованный в ручные и ножные кандалы, он ждал, что в любой момент загремит засов, откроется дверь, и его потащат на виселицу.
Одесский палач Алексей Жекмаки готовился выполнить приговор военного суда. Ему платили двадцать пять рублей за каждого повешенного. Эти деньги он получал чистоганом из канцелярии полицмейстера на следующий день после того, как совершал казнь.
Котовский готовился к последней схватке у виселицы с Алексеем Жекмаки. Уже будучи на положении смертника, он продолжал заниматься гимнастикой. Он часами совершал прыжки из одного конца камеры в другой. Он тренировал свой кулак. Вспоминая потом об этом, Котовский не раз говорил, что если бы его потащили на виселицу, он так стукнул бы своего палача, что у того вылетели бы мозги.
Сорок пять дней и сорок пять ночей Котовский ждал смерти. В эти дни, под давлением общественного мнения и ходатайства ряда лиц и организаций, вопрос о его судьбе пересматривался в высших инстанциях.
18 ноября стало известно, что «конфирмацией главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта назначенная подсудимому смертная казнь заменяется каторгой без срока».
В этот день дверь камеры Котовского внезапно открылась. За Котовским пришли стражники. Его долго вели по коридорам, пока не остановили у кабинета начальника тюрьмы Перелешина. Котовский вошел в кабинет. Перелешин, не глядя на него, протянул ему бумагу и со злобой сказал:
