Южный Урал, № 10 | страница 53
— Я тебе еще раз говорю, не лезь кошомная душа, — произнес тот угрожающе.
Остальные мужики подвинулись к своему товарищу ближе.
— Его очередь, — зашумели они на казаков, окруживших Силу. — За ним должен молоть Умар. Эй, Умарка, подойди сюда. За кем твоя очередь?
— Вот за этим, — показал пожилой казах на мужика. — За мной Танат, — заговорил казах торопливо. — Где такой порядок? Из аул ехал давно, теперь опять ждать. Очередь надо…
Толпа прибывала. Возле весов образовалась давка. Дед Черноскутов скрылся в толпе, и Устинье пришлось взобраться на предамбарье. Отсюда ей хорошо была видна поляна, запруженная народом.
Весовщик вскоре исчез. Толпа продолжала шуметь.
— Теперь не царское время!
— Нагаечники!
Ведерников разъяренно выкрикнул:
— Совдепщики!
Стоявший с ним рядом сосновский мужик рванул Силу отвесов.
— Ребята, бей кошомников! — гаркнул он.
Послышался треск досок ближнего забора, топот, ругань, и, кто-то вложив два пальца в рот, отчаянно засвистел.
Какая-то внутренняя сила, точно на крыльях подняла Устинью и, заглушая шум начинающейся свалки, она крикнула:
— Остановитесь! Что вы делаете? Кому нужна ваша драка? Хозяину! Это его выдумка! Натравить нас друг на друга, посеять вновь раздор между мужиками, киргизами и казаками…
Устинья потрясла кулаком по направлению хозяйской конторы, из которой в сопровождении Никодима поспешно вышел Сергей.
— Не удастся, — и, увидев молодого Фирсова, на миг закрыла глаза. Промелькнул окровавленный Евграф, раненый Епиха, спокойное и вместе с тем суровое лицо Русакова. Почувствовав прилив новых сил, она энергично взмахнула рукой: — Это не пройдет!
Толпа затихла. В тишине вновь зазвучал голос Устиньи.
— Моего мужа прошлой весной зарубили свои же богатые казаки. Он шел за станичную бедноту, за мужиков и голодных тургайцев. А сейчас нас снова хотят столкнуть лбами. Ему нужна наша вражда, — рука Устиньи властно показала на подходившего Сергея.
— Сойди, — Никодим пытался стащить Устинью с предамбарья.
— Ты не лапайся. Я тебе не стряпка Мария, — гневно сказала женщина. — Если хозяин не отменит свои порядки, молоть не будем. Хватит ему издеваться над нами.
— Правильно! — прогремел сосновец. — Мужики! Запрягай лошадей, будем молоть на ветрянках, — скомандовал он.
Толпа крестьян отхлынула к возам. За ними потянулись и казаки.
— Стой! — Сергей вскочил на предамбарье и стал рядом с Устиньей.
— Молоть будете в порядке очереди. Мельницу на ночь останавливать не буду. Зайди в контору, — бросил он поспешно Устинье и, спрыгнув с предамбарья, зашагал к котельной.