Любовная лихорадка | страница 49




Жулиу Рибейру>44

Ближайший родственник видного французского инвентаризатора XIX века.


Алвин, мастер совокупления>7

Для совокупления главное — не способность к неутомимой работе и не длина орудия, а терпение. В Алвине все эти три качества соединялись вместе, и потому ему были доступны глубокие и романтические чувства.

Достаточно сказать, что история завоевания Анжелики длилась год: продвижение медленное, но верное, и давшее блестящие результаты. В годичной разлуке Алвин вел умелую игру, и даже долгое молчание его, наступавшее временами, было плодом тщательного расчета. Вернувшись в Кампинас как член санитарной комиссии — хотя и не верил в ее способность сделать что-либо — он предстал перед Анжеликой признанным врачом, который возвратился из долгого путешествия и жаждет отдыха. Дом приобрел вид отдаленной дорожной гостиницы, благоприятствующей разным приключениям, — и приключения действительно начались. Он целовал ее не в губы, а в мочку уха. Трогал не за грудь, а за бедра. Относил не в постель, а на траву. Говорил не о сексе, а о путешествиях. Показывал не член, а кончик языка. Раздевал не сразу, а постепенно. Проникал в нее не целиком, а наполовину. И когда она вздыхала и клала голову ему на грудь, горячая, со вспухшими губами, то готова была отдать ему всю себя, с должным пылом. Потеряв над собой всякий контроль, она оказалась во власти некоего пугливого, исступленного счастья. Что с ней случилось? Алвин пытался подобрать спокойные, понятные слова, чтобы объяснить Анжелике ее преображение. И эти слова обещали, что рай будет найден и исследован. Благодарная Анжелика приближала к нему губы, влажные от желания, полная решимости и какого-то внутреннего веселья: она стала другой женщиной, и ей это нравилось.


Слуга>58

Никаких сомнений: Алвин говорил о Лусио, единственном из освобожденных негров, кому позволялось ходить по дому. Он был кем-то вроде сторожевого пса и порой ночевал в комнате для гостей. Сдержанный и скрытный, но не дурак: у него были любовницы и дети. Он мог рассчитывать на снисходительность барона, смотревшего на похождения слуги сквозь пальцы. А негры — это негры, что уж тут. Принимая соляные ванны, Анжелика обычно звала его — потереть себе спинку.


Садовник>112

Когда бесхозные кони появились в городе, пустившись на лужайки, в сады и огороды, садовник решил возвести укрепления вокруг вверенной ему территории. Но однажды он забыл запереть дверь в оранжерею, туда зашел белый конь и начал жевать гортензии. Садовник попытался прогнать его кнутом, но конь повернулся к нему мордой и встал на задние ноги. Казалось, он не только умеет думать, но и постоянно увеличивается в размерах. Иначе как он мог подняться по лестнице на веранду и постучать в дверь передними копытами? К сожалению, садовник имел привычку пить, и его высмеяли. Возможно, несправедливо, — другие садовники города рассказывали (или держали про себя) похожие случаи. Бывший раб барона Итапура в предсмертном бреду пытался отогнать от себя двенадцать коней, причем один из них, огненного цвета, был Иудой Искариотом.