Прохожие на улицах Динской невольно провожали взглядами мчащуюся «девятку» с громко играющей музыкой. Гаров старался перекричать Филиппа Киркорова: «Дива Викторья, Афродита-а!..». И в какой-то мере ему это удавалось. Сердце его колотилось как никогда. Он не знал, правильно ли поступает, но отступать назад не привык. Ехал! И единственной настоящей верной подругой его была СВОБОДА!
— Андрюх! Я выехал! — радостно сообщил он по сотовому телефону, когда закончилась песня и станица осталась позади.
Удовлетворенный Малкович не менее окрыленно сообщил, что завтра в Ейск прибудет и остальная братва из Буденновска. Он сам выезжает из Волгограда.
…Однако Андрей Андреевич Малкович вовремя к своим друзьям не прибыл.
Гаров который раз набирал зазубренный наизусть номер. И который раз слушал автоматический женский ответ сначала на русском, затем на английском языке. Малкович был недоступен более трех суток.
— Слышь, не кипятись, сядь, — обратился к Александру Смирнов. — Давай подумаем… Где он может быть?
— Да в том-то и дело, что где угодно! — скороговоркой выпалил Гаров и, по-шутовски кривляясь, показал рукой на шею, затем, схватив со стола пистолет, приставил его к виску: — Андрюха может сейчас беседы с Богом…
— Ага! Или с дьяволом, что скорее всего, — вставил Свириденко.
— Один хрен, — продолжал Гарик. — А мы тут сидим и не чешемся!
— Он что — мог нас кинуть? Вот так сорвать с места, и — кинуть? — сумрачно прочавкал жующий плов Мердыев.
— Не мог он нас кинуть, Леха! Не мог! С ним что-то случилось! — закричал Гаров.
— Давайте что-то делать!
Смирнов многозначительно посоветовал:
— Ты в милицию, Сань, заявление напиши! Так, мол, и так: пропал начинающий практику крестный отец русской мафии. Вернуть за вознаграждение. Нашедшему участковому — пожизненная крыша.
— Дошутимся! Потом поздно будет, — Гаров вдруг резко бросил пистолет на одинокий диван общежитской комнаты и бросился к раздавшемуся звонку. — Малкович! Ты? Живой? Вот зараза! Где ты?
Все замерли, пытаясь расслышать знакомый голос.
— Сань! Меня тут, не поверишь, — пытали! Наркотики вкалывали и к дереву подвешивали вниз головой, — очень эмоционально, но абсолютно без жалости к себе, рассказывал Андрей.
Смирнов нажал кнопку «громкая связь», и не тихий сам по себе голос Малковича стал раздаваться на всю комнату.
— Мы все тебя слушаем! Здесь три дня тебя ждали: Смирнов, Свириденко, Мердыев… — Гаров от волнения закашлялся. — Так кто эти вонючие ублюдки, кто тебя «заказал»? И когда ты приедешь?
