— Вы это мне рассказали, считая, что я Вас буду жалеть? И не подумаю! — возмутился Николай. — Вы здоровая, красивая, образованная, и, еще молодая женщина. Кругом столько возможностей, чтобы сделать свою жизнь интересной. Вы были знакомы со многими интересными людьми, так почему бы Вам не написать книгу об этих встречах? А можно организовать кружки по изучению живописных работ отечественных и зарубежных художников — в школах, студенческих общежитиях, на заводах! Вам обеспечен ошеломляющий успех. Сейчас люди жадно тянутся к культуре, искусству. Так вы найдете друзей, единомышленников, и Ваша жизнь станет осмысленной!
Левинская молчала, улыбаясь грустно и недоверчиво.
Тут Николай спохватился: — Что-то мы размечтались, а дело стоит! — И он бросился растаскивать последний штабель полотен.
Там и нашелся, наконец, портрет княжны Запрудской с бриллиантовым кулоном на груди.
На другое утро Николай явился во всеоружии, принес с собой холст в подрамнике, кисти и краски, и с ожесточением принялся за работу, не позволяя себе отвлекаться на разговоры и даже на обед. Через пару дней не столько портрет, сколько кулон на нем был готов. Однако холсту надо было хотя бы пару дней просохнуть, прежде чем транспортировать его. Поэтому Николай попрощался с Марией Сергеевной, предупредив ее, что вернется за копией через пару дней.
— Как? — протестовала она. — Ведь копия явно не закончена!
— Дела, Мария Сергеевна, дела. Не могу дольше откладывать. Дома допишу по памяти.
— Но я считаю, что мы как-то должны отметить окончание нашей акции? Не угодно ли Вам пригласить меня в ресторан?
Николаю не хотелось идти в ресторан — он рвался увидеть Катю, вернуться к вконец запущенной работе, узнать как дела у Мураловых и у матери. Но отказать даме он не решился — и они отправились в ближайший ресторан. Мария Сергеевна много и жадно пила, попросила дополнить заказ мороженым и кофе, и явно не торопилась закончить трапезу. Николай сидел как на иголках.
Заиграла музыка и его дама заявила, что хочет танцевать, но Николай отказался.
— Не обучен, не умею я, — смущенно отнекивался он, хотя с Катей однажды танцевал с упоением.
С досадой тайком посматривая на часы, он понимал, что зайти к Кате уже поздно. После ресторана даму следовало проводить домой. К счастью, жила Мария Сергеевна недалеко — в районе Летнего сада. Они шли по притихшим сонным улицам, похрустывая льдинками в замерзших лужицах. Левинская, разгоряченная выпитым и обществом симпатичного ей мужчины, болтала без умолку, рассказывая эпизоды из своей прошлой привольной жизни. Николай молча слушал.
