— Перестань, — сказал я. — Ты пока в порядке. Видишь, даже в сознании. Даже разговаривать можешь.
— Прикольно, — Бэк обращался уже не ко мне. Он снова задумчиво таращился в небо. — Чувствую, что внутри все перемолото, а боли нет.
— Болевой шок, — подсказал доктор. — Это случается. Когда слишком большой поток боли, мозг просто отказывается ее воспринимать. Так бывает. Это болевой шок.
— Болевой шок, да, — Бэк усмехнулся и снова посмотрел на меня. — Как раз то, что мне сейчас нужно. Я все-таки везучий, да, Мишок?
И умер. Не выгибал спину, не издавал предсмертных хрипов, не пускал струю крови изо рта. Просто опал, как опадает пивная пена в бокале. Только мгновенно. И все.
— Готов кондитер, — прокомментировал санитар, шедший замыкающим. Доктор на ходу натянул простыню на лицо Бэка. А я остался стоять на месте. Бежать за носилками больше было уже незачем.
Ко мне подкрался тот самый молодой лейтенант, которого я совсем недавно посредством взятки лишил невинности, и сочувственно вытянул губы трубочкой.
— Да, — сказал он. — Жизнь.
— Смерть, — зло бросил я, развернулся на пятках и направился к машине. Я вовсе не имел в виду еще раз оскорбить молодого мента. Просто бесило лицемерие. Какое право имел он, желторотый, вытягивать губы трубочкой и бормотать что-то о жизни, в которой он еще совсем не разбирался?
Но мент решил, что так просто не даст мне отделаться от него. Догнал и схватил за локоть.
— Стойте! Вы куда?
— Поеду работу работать, — я даже не стал останавливаться. Высвободил руку и продолжил движение. — Или поеду напьюсь. Не знаю. Решу, пока ехать буду.
— Но вы свидетель! — плаксиво сообщил лейтенант.
— Свидетель чего? Я видел, как Бэк умер, а самой аварии я не видел. Я позже подъехал. Так что до свидания.
И уселся в машину. А мент остался стоять, лупая на меня своими голубыми, наивными, как у ребенка, глазами.
И где бы, вы думали, я находился через десять минут после этого? А напротив особняка на Свердлова, 79. Через дорогу от него. Бэк сказал, что не стоит светиться у этого дома. Но это сказал Бэк. У меня же было свое мнение по поводу данного адреса. И была причина появиться здесь. Причина нарисовалась аккурат в тот момент, как душа Бэка покинула его тело.
Я жаждал общения. Причем, не абы с кем, — на сей счет я парнишка привередливый, — но с гражданином Зеву, как бы глупо не звучала его фамилия. Я был зол, и во мне кипела ярость. Кипяток бил в голову и мешал думать. Я даже больше скажу — думать я не пытался вообще. А зачем, если мысль в голове уже оформилась? Она была одинока и по этой причине предельно ясна. Я хотел поскорее повидаться с тварью, которая угробила моего друга.
