— Кто-то уже наметил, — спросил я, — откуда выставят войска в поддержку Вирланда?
— И даже крепости, — сказал Альбрехт, — какие можно обойти.
— Какие стоит обойти, — уточнил Норберт.
Альбрехт сказал покровительственно:
— Дорогой барон, это несущественно. Пусть все сидят в замках! Важнее то, что Сен-Мари в целом наверняка выставит армию впятеро больше, чем есть у стальграфа и рейнграфа вместе взятых. Даже если к ним прибавить и армию из Гандерсгейма.
— А выставят? — спросил я.
Альбрехт сказал с укором:
— Ваше Величество! Сен-маринцы не большие любители воевать, но когда пятикратное преимущество, любой трус почувствует себя героем. А они все-таки не совсем трусы.
Норберт заявил сухо:
— Ваше Величество, необходимо дождаться армию в полном объеме. Вы и так бессовестно распылили всю нашу мощь, оставив часть в Сакранте, часть в Ричардвилле…
— Спасибо, — сказал я саркастически, — что не стали перечислять остальные земли.
Альбрехт заметил с долей ехидства:
— Пока что называемые королевствами.
Я сделал вид, что не услышал этого проницательного гада, сказал Норберту:
— Барон, увы, нам придется попробовать… пока что просто попробовать управиться с тем, что есть.
— Почему?
Не поднимая головы, я указал пальцем вверх.
— Он торопит.
— Господь?
— Если предположить, что Маркус, — ответил я, — его длани дело… хотя чье может быть еще?
— Но что мы можем? — сказал он с досадой. — Граф, несмотря на то что у него в шляпе перьев больше, чем у того дурного мезинца, все же брякнул верно насчет большой армии сен-маринцев. Пусть она не весьма отважная и боеспособная, однако Сен-Мари в разы крупнее любого северного королевства! Там богатые земли, зима курам на смех, а почва такая, что вечером воткни в землю оглоблю, за ночь вырастет телега. Народу там больше, чем муравьев в лесу.
— Армия у них многочисленная, — согласился я, — расходы на военные действия у нас возрастут в разы. А с каждым днем, в смысле, эпохой, убивать все дороже… Та-ак, садитесь за стол, нет-нет, пировать и не надейтесь, займемся калькуляцией. Дело это скучное, но весьма нужное. Война — это математика и статистика. Любые расходы нужно сводить к минимуму.
Они сели, оба настороженные, от меня часто слышали незнакомые слова, но в слове «калькуляция» какой-то неприятный звук вроде лязга ножниц.
Альбрехт осторожно спросил:
— Ваше Величество, однако же…
Я прервал на полуслове:
— Все потом. Сперва самое важное. Сколько уходит средств, чтобы лишить жизни одного вражеского воина? А так как мы гуманисты и делаем вид, что вовсе не убиваем живых людей, то будем называть, как уже предлагал, живой силой противника.
