— Ты познакомишься с тем, что узнала я — с решетками, камерами, бесчестием, и познаешь отчаяние, которое не отпускало меня все эти годы.
— Моника…
В этот момент их разделяло футов двадцать. Она подняла руку, словно защищаясь от нападения, и закричала:
«Нет! О, Боже, нет!»
Леопольд замер, превратившись в статую, и в тот же момент прогремел выстрел. Он увидел, как пуля попала ей в грудь, отшвырнула назад, словно удар гигантского кулака. Его револьвер, словно сам по себе, выпрыгнул из кобуры, оказавшись в его руке. Он развернулся к дверям — по-прежнему закрыты и заперты. В четвертушке зала только он и Моника.
Леопольд посмотрел на лежащую на полу Монику. Кровь широким кругом расползалась от черной дыры в ее платье. Его взгляд сместился на окна. Все три целы, в стеклах ни единой трещины. Он покачал головой, пытаясь сосредоточиться на случившемся.
Снаружи поднялся шум, по двери забарабанили кулаки. Кто-то открыл замок, половинки начали расходиться все шире.
— Что произошло?
И тут же закричала женщина, увидев тело. Вторая грохнулась в обморок.
Леопольд отступил на шаг, помня о револьвере в руке. Увидел лейтенанта Флетчера, продирающегося к нему сквозь толпу гостей.
— Капитан, что это?
— Она… Кто-то ее застрелил.
Флетчер протянул руку, осторожно взял револьвер из руки капитана, поднес к носу, понюхал, откинул цилиндр.
— Из него недавно стреляли, капитан. Один раз. — Глаза лейтенанта затуманились, он едва не плакал. — Зачем вы это сделали? Почему?
Что происходило потом, Леопольд не видел. Вроде бы, кто-то осмотрел ее и сказал, что она жива. Вызвали «скорую» Флетчер отвез его в полицейское управление, в кабинет комиссара. Там он и сидел, вытирая о брючины потные ладони. Его не удивило сообщение о том, что Моника скончалась по пути в больницу. Обычно она ничего не делала наполовину.
Мужчины, детективы, которые работали под его началом, приходили и уходили. Между собой они говорили тихо, чуть ли не шепотом, некоторые выражали соболезнования. Грусть тяжелым облаком повисла в кабинете, и Леопольд понимал, что они жалеют его.
— Больше вы ничего не хотите нам сказать, капитан? — спросил комиссар. — Я готов сделать для вас все, что в моих силах.
— Я ее не убивал, — стоял на своем Леопольд. — Стрелял кто-то другой.
— Кто? Как?
— Хотелось бы знать. Думаю, она, возможно, покончила с собой, чтобы отомстить мне.
— Она застрелила себя из вашего револьвера, когда он лежал в вашей кобуре, а вы находились в двадцати футах от нее?
