До главного шоссе, пересекавшего проселочную дорогу, было около двенадцати миль пути. Если ехать по этому шоссе прямо на юг, то попадешь в город. Меджа надеялся сесть в попутную машину. Но до шоссе надо еще шагать и шагать.
Было уже около трех часов ночи, когда он, прозябший, голодный и усталый, добрел до шоссе и присел отдохнуть у обочины на мокрую от росы траву. До утра, пока не начнется движение транспорта, ехать будет не на чем, так что надо поудобней устроиться, чтобы скоротать время. На востоке, над высокими холмами взошла луна. От ее холодного света ночная дорога выглядела еще более неприютной и жуткой. Меджа так дрожал, что не мог спокойно сидеть. Заныли натруженные ноги, и он стал опасаться, как бы их не свело судорогой.
Он встал, потянулся и посмотрел вокруг себя. К шоссе с обеих сторон подступали кусты, пугавшие своим настороженным видом; казалось, в них скрыты миллионы глаз. Дорожное полотно, точно черная холодная змея, тянулось на несколько миль вправо и влево от него, пока не исчезало за поворотами. Нигде, насколько хватало глаз, не было видно ни одной машины. Он сел было опять на траву, но усилившийся ветер заставил его искать укрытие. Вдоль обочины пролегала поросшая травой канава. На дне ее, как всегда в засушливое время года, было сухо. Меджа спустился в канаву. Здесь было теплее. Пряча голову от ветра, он лег на спину и устремил взгляд в холодный черный таинственный небосвод. Вот отделился от далеких звезд метеор. Оставляя за собой быстро погасавшие искры, он устремился на юго-запад, к другому созвездию.
Продолжали свои песни цикады, а в непересыхающем близлежащем болоте наперебой бормотали лягушки, их нестройный хор будоражил сознание усталого путника. И в довершение всего с болота налетели москиты, привлеченные запахом теплого человеческого тела. Атаковали они целыми эскадронами, не оставляя на незащищенных участках тела ни одного живого места. Когда Меджа закрыл лицо ладонями, они принялись жалить руки. Зуд казался нестерпимым. Меджа свернулся калачиком, но в это время пришло новое пополнение москитов, казалось, с еще более жгучими жалами. Окончательно измученный, он лег на живот, погрузил лицо и руки в высокую траву и заснул беспокойным сном.
Проснулся он, когда чуть брезжило. По шоссе в обоих направлениях уже мчались машины. Разбудило его громыхание грузовиков, которые везли на городские рынки продукты. Меджа чувствовал, как дрожит под их тяжестью земля. Время от времени проносились легковые машины, спешившие доставить своих пассажиров в город к началу рабочего дня. Меджа вылез из канавы. Поврежденную ногу свело судорогой. Он попытался вытянуть ее. Жгучая боль резко отдалась в бедре. Свело также пальцы больной руки. Он стиснул зубы, чтобы не закричать. Потом судороги постепенно прошли, рукам и ногам стало теплее, по телу пробежала мелкая дрожь. Теперь он уже мог стоять.
