«Похоже, — решил Ольми, — никто не понимает ситуацию, даже мой наставник». Вряд ли стоило пускаться в объяснения. Видимо, тут уместнее вежливо-упрекающий тон, просто чтобы прощупать Корженовского, убедиться, что он ничего не упустил из виду.
— Надеюсь, вы не обидитесь, если я предположу, что такой исход вас не очень огорчает?
— Есть азарт и вызов, — ответил Корженовский, — а есть мудрость. Я что есть сил держусь за мудрость. Кому из нас больше всего не терпится вернуть то чудовище?
— А кто из нас на самом деле хочет взглянуть последствиям в глаза? — спросил Ольми.
Из лифта вышли Ланье с Мирским и направились к ним. Мирский подошел первым и с выжидательной улыбкой на лице протянул Ольми руку.
— Мы незнакомы, — сказал он. Ольми несильно пожал его руку — теплую, человеческую.
— Вы наш дежурный исполнитель, — произнес Мирский, и Ольми не до конца понял свою реакцию на его выбор слов. Мирский помолчал, изучая его лицо. — Вам ясны проблемы? Или нет?
Ольми ответил, но не сразу.
— Возможно, некоторые.
На лице русского отразилось явное недоумение.
— Вот как?
— Вы уже готовы? — спросил Корженовский.
Мирский кивнул.
— А ведь я от вас совсем другого ждал. — Он перевел взгляд на Инженера. — Мне не терпится выступить.
Мирский опять резко повернулся — на этот раз к Ольми.
— Вам известно, что ярты — против нас! — выпалил он. — И вы подозреваете, что они не одиноки. Раньше с ними были тальзитцы. А вдруг они снова в союзе? Ведь вы над этим работаете, не так ли?
Ольми кивнул.
— Это тот самый Мирский? — спросил он у Ланье, когда русский возвратился к двери.
— И да, и нет. Он уже не человек.
Корженовский метнул на него строгий взгляд.
— Знание или предположение?
Ланье пожевал губами.
— Не может он быть человеком. После таких передряг — не может. К тому же, он чего-то недоговаривает. Вот только непонятно, почему.
— А что, он уверен в успехе? — поинтересовался Ольми.
— Не думаю.
Снова подошел Мирский.
— Я уже не нервничал… с незапамятных времен. А ведь здорово!
В Корженовском поднималось раздражение.
— Вы хоть чувствуете ответственность?
— Простите? — Мирский замер на месте и пристально, озадаченно уставился на Инженера.
— Вы нас… вы меня толкаете к решению, которого я сорок лет стараюсь избежать! Если столкнемся с яртами, это может привести к катастрофе! Мы потеряем все! — Он поморщился. — В том числе Землю!
— Меня это беспокоит больше, чем вы думаете, — заявил Мирский. — Но на карту поставлено кое-что поважнее, чем Земля.
