Рите казалось, что с Ключом ее соединяет невидимая, но прочная нить, и если с этой Вещью случится какая-нибудь неприятность, если вдруг она пропадет, то Рита сразу узнает об этом и найдет ее где угодно. Но пока опасаться нечего: ведь рядом с ней Люготорикс, а среди воров едва ли найдется самоубийца.
В другое, не столь тяжелое время, Рита обратилась бы к императрице Клеопатре с прошением об аудиенции. Отдала бы в ее руки наследие софе, и пусть Ее Величество поступает с ним, как сочтет нужным.
Ничего похожего на «грифельную доску» Патрикии Гея не создала, хотя в последние годы математики и механикосы Ойкумены обещали построить большие электронно-вычислительные машины. Перед смертью Патрикия поведала некоторым из них принципы действия таких машин. Рита понимала, что обязана любой ценой сберечь Вещи: они доказывали, что софе не лгала. Если, к примеру, они утонут вместе с паромом, история Патрикии со временем превратится в легенду, а то и вовсе забудется.
Она многократно перечитывала бабушкины записи, сравнивая историю Земли с историей Геи. «Грифельная доска» дарила ей уют — как в детстве зачитанные до дыр волшебные сказки.
В описаниях бабушки современная Земля выглядела неправдоподобно, даже жутковато: мир, пошедший на самосожжение, поплатившийся жизнью за свои гениальность и безумие.
В одном из кубиков содержались труды по истории. Оказывается, на Земле Мегас Александрос тоже отправился завоевывать Индостан и тоже преуспел лишь отчасти. Но земной Александр не упал с перевернувшегося плота в реку во время половодья, не заболел воспалением легких и не пролежал пластом целый месяц, чтобы благополучно исцелиться и дожить до глубокой старости. В бабушкином мире Александру Македонскому пришлось уступить своим зароптавшим солдатам и повернуть назад; захворав в пути, он умер молодым в Вавилоне… Это и есть, по словам бабушки, тот перекресток, на котором разошлись истории миров.
В мире Риты столица латинян, Рим, была убогим, беспокойным городишком в разоренной междоусобицами Италии — ну, какой из него преемник Эллады?! На Земле Карфаген никогда бы не колонизировал Новый Мир, а Неа-Кархедон не восстал бы против метрополии и никогда бы не воцарил на Атлантисе, чтобы купно с Ливией и Нордической Русью бросить вызов Ойкумене.
На Гее Птолемайос Шестой Сотер Третий разгромил племена латинян, в том числе и ромеев, в Г.А. 84-м, и за это Айгиптос и Азия вознаградили династию Птолемайосов своей преданностью.
