— Присядь, расслабься, — сказала она. — Чего ты боишься?
— Я? Ничего.
— Подожди-ка. Перед тем, как сесть, пойди к тому столику и принеси нам сигареты, хорошо, миленький?
Вито принес сигареты.
— Прикури мне одну.
— Ага. Ой, — его голос сломался. Он зажег сигарету и протянул ее ей.
— Сюда-а. — Она показала жестом на свой рот, с улыбкой глядя на него. Поскольку он растерянно остановился, она взяла его руку и поднесла сигарету к своим губам.
— Спасибо, — сказал она. — Хорошо. Сейчас ты можешь сесть. Ты не хочешь сигарету?
— А? О, да.
— Осторожней! Ради Бога, мальчик. Ты так скован. Ты чуть не опрокинул мой бокал.
— О, простите. Я понимаю, что я… Я немного нервничаю.
— Почему? — спросила она. Она сидела, положив ноги на диван так, что ее колени слегка касались его брюк, и улыбалась ему.
— Ну, понимаете, я имею в виду… Ну, я мало пью. То есть, я, конечно, не первый раз пью, но обычно это происходит на вечеринках или с парнями, ну, когда кто-то достает бутылку. Это не так, как… ну…
— Вито, — сказала она, откинь голову назад. Нет. Дальше. Положи голову на диван и расслабься.
— Ладно.
— Дальше. Вот так, только расслабься. А сейчас, — сказала она, наклоняясь к нему, — лежи спокойно. Глотни. Давай, не бойся. Пей. Так лучше. Хорошо?
— Хорошо, — сказал он и рассмеялся. Он повернул голову, чтобы видеть ее. Она улыбнулась и сложила губы, как для поцелуя. Его глаза изумленно расширились, и он быстро отвел взгляд.
— Ты раньше целовался с девочками? — мягко спросила она, а затем быстро добавила: — Да что я, конечно, целовался. Я забыла, что ты не так молод, как выглядишь.
Вито почувствовал головокружение и инстинктивно наклонился вперед, плоско поставив ноги на ковер.
— С тобой все в порядке?
— О, конечно. — Он засмеялся. — Я просто — вы понимаете. — Он вновь откинул голову назад, тяжело дыша.
— Бедный малыш, — сказал она, пододвинувшись к нему вплотную и просунув руку под его голову. — Бедный малыш.
Он чувствовал тепло ее плеча и груди под холодной благоухающей тканью пеньюара, и ему хотелось прижаться к ней щекой. Его пальцы окоченели.
Она вытащила бокал из его руки и поставила его не кофейный столик, затем откинулась назад и прижалась к его виску.
— О, — сказал он тихо.
— Бедный малыш. Закрой глаза.
Он закрыл глаза, и она погладила его шею пальцами. Затем повернула голову и поцеловала его в лоб и в глаза; легко и мягко она скользила губами по его гладкой коже.
— У, какой мальчик, — бормотала она, — какой красивый, красивый мальчик. Такие длинные ресницы. — Она снова поцеловала его глаза, касаясь губами ресниц. С радостью она ощутила, что его рука обнимает ее талию.
