— Настенька, деточка, возьмите вот — Анри, вошедший в комнату, кинул ей яркое пестрое платье, которое было больше чем нужно размеров на двадцать. Подмигнув, он продолжал:
— Это костюм, я в нем иногда выхожу на сцену, но другого ничего нет, — ваше пришлось выкинуть, но до уборной и обратно добраться можно — уборная на улице, рядом с моим дворцом, — он рассмеялся. Аника открыл глаза:
— Господи, как вкусно пахнет! Анри, на завтрак твоя знаменитая глазунья?
— Да, дети мои, ешьте, прошу вас, а я убегаю по вашим делам, нужно успеть до обеда, потом репетиции, вечером представление, — все как всегда, мои дорогие! — Он выскочил на улицу, хлопнув дверью.
— Аника, отвернитесь, пожалуйста. — Настя состроила такую уморительно-жалостливую гримаску, что Аника расхохотался:
— Конечно, только подайте мне прежде вон те штаны — я даже выйду, оставив вас одну. Настя подала Анике полосатые штаны Анри.
— Теперь вы отвернитесь, — Аника притворно застеснялся, — не подглядывайте!
— Да я! Да как вы можете! — Настя задохнулась от возмущения и отвернулась. Аника повернулся к ней спиной. Боковым зрением Настя все-таки увидела, как с его бедер упало одеяло, открыв её глазам то, чего она не видела ни разу в жизни. Сердце бешено колотилось.
— Ну, все, — Аника повернулся к ней и хлопнул в ладоши, — чур, можно смотреть.
Настя повернулась, её щеки были пунцовыми.
— Ай, яй, яй, Настя! — Аника притворно укоризненно качал головой, — значит, все-таки подглядывали? Как не стыдно! Ваши щеки и особенно уши выдали вас с головой!
Щеки Насти стали еще красней, если это могло быть возможным. Она уткнулась лицом в платье, которое дал ей Анри, и отвернулась.
— Ну, полно, полно, не краснейте, тем более, что стесняться меня вам совсем не стоит — мы квиты, если помните, я переодевал вас у себя дома, когда вы спали сном мертвой царевны…
— Вы… — Настя разрыдалась и села на постель, — как вы можете…
Аника растерянно смотрел на её слезы:
— Настя, вы… Настя! Не плачьте, пожалуйста, я просто пошутил.
Настя плакала навзрыд, от обиды на Анику, а больше на саму себя — как она попалась! И какие у него дурацкие шутки! Клоун!
Аника подошел и обнял её за плечи.
— Я не буду вас смущать, я выйду в уборную, а когда вернусь — надеюсь на то, что вы успокоитесь. — Он вышел. Настя быстро вытерла слезы и попыталась надеть платье. Оно висело на ней большим, цветастым мешком. Она схватила веревку, которую Аника взял в подвале монастыря, и подвязала его на поясе. Благодаря этому оно хоть как-то держалось на её тонкой фигурке. Аника вернулся в комнату:
