— Не нами заведено, — машинально поддакнул Юра.
— Во-во! В моих личных делах ты как был Юркой Березовским, так им и останешься. Тут все ясно. В наших же, — он сделал на этом слове едва заметное ударение, — служебных делах ты, если понадобится, можешь участвовать только в качестве о-фи-ци-ально-го — понимаешь! — консультанта товарища Березовского. Ясно?
— Более менее. Давай дальше.
— Дальше — проще. Если ты согласен, то будь готов дать письменную экспертизу и все такое прочее, конечно, с полным соблюдением служебной тайны. Опять же, если в этом окажется необходимость.
— А ты лично в этом очень заинтересован?
— Конечно, Юрик! Это же моя работа!
— Тогда об чем разговор? Давай свои бумаги и говори, чего подписывать.
— Пока ничего. На данном этапе я привлекаю тебя к работе, как говорится, на свой страх и риск. Ведь может получиться так, что все это не стоит выведенного яйца.
— Выеденного.
— Чего?
— Выеденного яйца!
— Ну да, конечно, не в этом дело.
— Значит, ты просто подстраховался? Боялся, что, если дело осложнится, а я уйду в кусты, у тебя будут неприятности?
— В принципе это так. По существу же совсем не так! Я ничего не боялся. И не боюсь. Мне очень нужна твоя помощь, и я ни на минуту не сомневался, что ты меня выручишь. Просто не хотел ставить тебя перед свершившимся фактом. Хочу, чтобы ты сам видел все, как оно есть.
— Значит, пока тебе достаточно только моего честного слова?
— Просто твоего согласия.
— Ладно. Считай, что ты его получил. Благодарю за доверие.
— Да брось ты, Юр! Чего ты?
— А ты чего? Мог бы в двух словах сказать. Так, мол, и так. Помоги, Юра, и подпишись в соблюдении тайны.
— Так ведь не надо пока.
— Что «не надо»? Подписываться или соблюдать?
— Подписываться. Соблюдать на всякий случай надо.
— Так бы и сказал.
— А я так и сказал. Только в более деликатной форме.
— Ладно. Инцидент исперчен. Рассказывай.
— Рассказывать, собственно, нечего. Прочти-ка вот эту штуку. — Люсин достал из внутреннего кармана черный пакет из-под фотобумаги и извлек из него снимок. — Что ты насчет этого думаешь?
Юра ловко поймал фотографию и зажег лампу у изголовья.
— Чтоб не сверлить тебя глазами, я пока в кухне чего-нибудь перехвачу.
— Ветчина и сыр в холодильнике, хлеб в шкафу. Есть еще какие-то консервы.
— Хватит одной ветчины, а потом выпьем.
Люсин прошел в кухню и принялся методично готовить себе бутерброды.
— Тебе принести? — спросил он, уже откусывая.
— Нет. Спасибо. Слушай.
Предначертание свершится!
