Мне передает ящик патронов — это договоренная плата за реагент.
Флаер снижается и мгновенно опять набирает высоту, стоило нам только спуститься на землю.
Сделка проходит буднично: продавец осматривает оплату и вытаскивает нам четыре металлические канистры депластификатора. Аккуратно приоткрываю одну и капаю на заранее заготовленный образец — под действием реагента пластик обретает мягкость и легко деформируется. Вэй от этого зрелища разве что не пляшет.
На обратном пути на хвост садятся два спортивных флаера, но быстро теряют к нам интерес после пары выстрелов лейта.
— Вот сволочи, среди бела дня. Мы сегодня успеем привести в норму хотя бы один роторник? Хочу устроить им сюрприз этой ночью.
Если сегодня буду заниматься пулеметом, то не видать мне диагноста. Лейт не слезет, пока не завершу. Приходится обломать.
— Сегодня только емкость с раствором, завтра уже можно будет все восстановить. Дело нехитрое, окунул, подождал, да и все.
— А сам пулемет не растворит?
— В механизме нет пластика этой серии, я проверил, — успокаиваю его.
Под конец дня мы дошли до медсекции. Вэй сноровисто активировал диагност и велел лечь в ложе регкапсулы. Знакомое ощущение приятного тепла по всему телу, и сознание отключилось.
Утро — по времени нейросети было шесть утра субботы, хотя в посольство я пришел во вторник — совершенно не задалось. Как-то не представлял я себе пробуждение в сыром холодном помещении без окон. Где они нашли такое замечательное место с отчетливым запахом плесени и хлорки в суперсовременном комплексе посольства? Не иначе, специально строили. Под словом «они» я подразумеваю наидобрейшего дедушку-особиста, усевшегося в кресло в дальнем от меня углу, и лейта, нависавшего над моей тушкой, закрепленной к полу десятками пластиковых ремней. Кроме кресла, мебели в помещении не видел, хотя особо повертеть головой не получается — она тоже зафиксирована.
— А где же пыточный набор? Надеюсь, вы честные палачи, а не два старых извращенца?
Лейт поприветствовал меня ударом сапога в область печени. Несмотря на то, что она прикрывалась внедренной защитной пластиной, отчего Вэй сейчас хромал и злобно ругался, ощущения были очень болезненными. Вспомнил про обещанную доктором возможность отключать чувствительность — штука очень вредная, но думаю, это не последний пинок за сегодня… Воспользовался ей, и через несколько секунд удовлетворенно чувствовал, как боль утекает из тела.
— Господа, мы живем в современном мире! Может, хватит ломать об меня ноги? Напоите меня какой-нибудь химией или давайте я сам честно расскажу все вас интересующее. — Не везет мне, только думал, что нормально устроился, как начались проблемы.
