– Он. Он, ета, помог мне собрать зубы.
– Я не уверен, что кадровый офицер… – начал Моркоу.
– Я вызываюсь добровольно, капитан, – произнес тонкий голосок.
Моркоу перегнулся через край стола.
– Мистер Пессимал? Вам еще рано вставать…
– Э… на самом деле я действующий младший констебль, капитан, – напомнил Э. И. Пессимал вежливо, но твердо. Он опирался на костыли.
– Да? Э… допустим, но все-таки я думаю, что вам нужно лежать.
– Я должен послужить правосудию, – заявил Э. И. Пессимал.
Кирпич нагнулся и внимательно посмотрел на инспектора.
– Да ето тот гном со вчера, – сказал он. – Не, мне его не надо.
– Вы можете назвать хоть кого-нибудь? – спросил Моркоу.
Кирпич вновь задумался и наконец просветлел.
– Ага, могу, – сказал он. – Запросто. Тот, кто мне поможет отвечать на вопросы, да?
– Совершенно верно.
– Ета проще некуда. Если вы найдете гнома, кого я видел в той шахте, так он меня выручит.
В комнате воцарилась мертвая тишина.
– Но с какой стати ему это делать? – осторожно спросил Моркоу.
– Он вам скажет, зачем он стукнул того, другого, гнома по башке, – ответил Кирпич. – То есть я-то не знаю. Но, наверно, ета, он сюда не захочет прийти, потому что я тролль, так что я уж выберу сержанта Детрита, если, типа, вам не все равно.
– По-моему, дело зашло слишком далеко, капитан, – заметил Э. И. Пессимал.
В наступившей тишине голос Моркоу прозвучал очень громко:
– А теперь, мистер Пессимал, я полагаю, что пора разбудить командора Ваймса.
Есть старая солдатская поговорка, которой пользовался Фред Колон, описывая полнейшую неразбериху и замешательство. В подобной ситуации, если верить Фреду, легко «спутать божий дар с яичницей».
Эта поговорка всегда озадачивала Ваймса. Он ломал голову, по каким параметрам проводилось сравнение. Даже теперь, с послевкусием вчерашних событий во рту и с подозрительно обостренным зрением, он полагал, что в состоянии понять разницу. Для начала, лишь последний из компонентов сопровождался кружкой кофе.
Сейчас перед Ваймсом стоял кофе, следовательно, был обычный завтрак. На самом деле почти обед, но какая разница.
Тролль, известный всем окружающим и периодически самому себе под именем Кирпич, сидел в одной из просторных тролльих камер, но, поскольку никто не мог решить, арестован он или нет, дверь оставили незапертой. Никто не помешал бы ему уйти – поскольку он не стал бы и пытаться. Кирпич уплетал третью миску обогащенной минералами глины – этакий троллий питательный суп.
