Кирпич нервно огляделся. Послышался стук: он выронил дубинку.
– Я в глубокой етой самой, да? – уточнил он.
– Несомненно, нам нужно с вами поговорить, – сказал Моркоу. – Хотите адвоката?
– Не, я уже поел.
– Вы питаетесь адвокатами? – спросил Моркоу.
Кирпич тупо смотрел на него, пока мозг не сработал.
– Как называются ети, которые хрустят, когда их ешь?
Моркоу посмотрел на Детрита и Ангву в надежде получить хоть какую-нибудь подсказку.
– Не исключено, что это и впрямь адвокаты, – наконец признал он.
– Они, ета, размокают, если их во что-нибудь окунуть, – продолжал Кирпич, как будто производя судебно-медицинскую экспертизу.
– Вы, наверное, имеете в виду печенье? – догадался Моркоу.
– А, ну может. Ета, в пакетиках, бумага и все такое. Ага, печенье.
– Попробуем по-другому, – сказал Моркоу. – Вы хотите, чтобы кто-нибудь вам помогал, когда мы будем с вами разговаривать?
– Да, пожалуйста. Пусть мне все помогают, – поспешно ответил Кирпич.
Оказаться в центре внимания целой толпы стражников было его худшим кошмаром. Не, погодите, а как же тот раз, когда он, ета, принял «Скреба» пополам с аммиачной селитрой? Йо-хо-хо! До свиданья, уши. Дык. Ета был его второй худший кошмар. Нет, если хорошенько подумать, был еще один, когда он, ета, принял ту штуку, которую Жесткач добыл у Одноглазого Чертпобери, ета было ваще. Знать бы, куда его тогда занесло. Аж зубы танцевали, а заодно и… Не-не, погоди, припомни-ка, как ты позавтракал «Сползом», и у тебя руки отвалились. Да, да, хреново тебе было, так что, может, ета и был самый худший… ну нет, ты, ета, позабыл, как надрался «Скрапом» и нюхнул цинкового порошка, а потом думал, что пятки горлом вылезут? Аааргх, а вот еще было дело, когда ты… не-ет, в другой раз, когда… ааргх…
Кирпич добрался до своего девятнадцатого худшего кошмара, прежде чем голос Моркоу прорезал тьму.
– Мистер Кирпич?
– Э… ета вы мне? – нервно спросил тот. Честное слово, он бы сейчас не отказался от «Сполза»…
– Адвокат обычно бывает только один, – объяснил Моркоу. – Мы намерены задать вам несколько довольно сложных вопросов. Вы можете прибегнуть к чьей-нибудь помощи. Нет ли у вас друга, которого мы могли бы вызвать сюда?
Кирпич задумался. На ум ему пришли только Полный Шлак и Большой Мрамор, хотя скорее они входили в категорию тех, кто «не швыряет в меня камнями всякий раз, когда увидит, а иногда дает нюхнуть». Здесь и сейчас это были не самые уместные качества.
Он указал на сержанта Детрита и сказал:
