Софи промолчала. Она подошла к окну и увидела маленький садик, уже полностью устроенный. Посередине на вымощенной площадке стояли белый стол и четыре белых стула. За садиком было здание, похожее на гараж.
— Из-за него мы и купили этот дом. Мастерская для Тони, небольшой склад для меня. А какая здесь сигнализация! Стоит дороже, чем сами стены.
Не глядя на него, Софи буркнула:
— Ты тут как будто сто лет живешь!
— А что удивительного? Ты же знаешь, как я люблю красивые дома, красивую жизнь…
— Еще как знаю! — закричала она, резко обернувшись. — Уж мне-то не знать! После всего, что ты с нами сделал!!!
Фергус осторожно положил клубнику на стопку антикварных журналов.
— Послушай, Софи…
— И не говори со мной таким тоном!
— Софи, я ведь все тебе объяснил, — спокойно сказал он. — Если ты не хочешь меня слушать или понимать, дело твое. Но я очень доходчиво тебе объяснил, почему я ушел.
Вспыхнув, она подошла ближе и зашипела:
— А обо мне ты подумал?! Ты не имел права уходить! — Фергус не ответил. Его уверенный и строгий взгляд сменился огорченным и даже уязвимым. Воспользовавшись этим, Софи яростно продолжала: — Ты меня бросил! Все эти годы ты меня фотографировал, кормил завтраками, читал сказки, давал на карманные расходы и убеждал, что я могу на тебя положиться! А потом взял и бросил!
— Да не тебя я бросил! — не выдержав, воскликнул он.
— А получилось, что меня! Мне остались только плачущая мать, разруха, горе, опустевший дом и сломанная жизнь! Сам-то ты живешь, как хочешь, а я должна расхлебывать кашу! Я люблю маму, мне ее очень жалко, но я не могу ее успокаивать, потому что сама еле держусь! Да и с какой стати?! С какой стати я должна исправлять то, что ты натворил? Ты учил нас жить, настаивал на такой жизни, а потом просто хлопнул дверью — делайте что хотите! И теперь показываешь мне новый дом, знакомишь с каким-то Тони, словно это нормально, словно ты имеешь на это право!
Фергус попытался взять ее за руки, но она спрятала их за спину.
— Не смей!
— Я люблю тебя…
Он вдруг показался Софи старым, жалким и нисколько не стильным.
— Неужели?
— Да. Наверное, я никого так не любил и не полюблю. Ты всегда будешь во мне, как кровь или воздух. Я не хотел, чтобы все так получилось… и не ожидал. Почему-то я надеялся, что ты поймешь…
— А если пойму?! — закричала она. — Если я увижу маму твоими глазами, то как мне жить с ней дальше?!
Фергус кивнул.
— Это не помешает тебе думать самостоятельно, Софи. Ты просто должна уяснить, что между Джиной и мной не может быть гармонии. Мы несовместимы.
