Машина лязгнула напоследок, барабан еще немного покрутился и замер. Джордж открыл крышку.
— Пойдешь со мной? — вдруг спросила Софи.
— Конечно. Куда?
— Ко мне. Покажу тебе дом. Не хочу идти туда одна…
Джордж стал запихивать мокрое белье в пакет. Софи всякий раз просила кого-нибудь пойти с ней в темную комнату, в туалет или в школьный поход. «Одной страшно», — говорила она. «Ну что вы встали? — злилась Хилари, если никто не вызывался. — Бессердечные! Бедняжка и так всегда одна, имейте совесть!»
Джордж повернулся к Софи. Она умоляюще смотрела на него.
— Конечно, пойдем.
В Хай-Плейс было тихо, как в церкви. Софи открыла стеклянную дверь, ведущую на кухню, и они вошли внутрь. На кухне было непривычно чисто, словно напоказ. Только вместо посудомоечной машины дыра. И зачем Фергус ее забрал? Можно забрать столы, стулья, картины, любимые вещи, но машину?! Это все равно что запасные лампочки взять. Или туалетную бумагу. Холодный, нарочито расчетливый поступок.
— Ты когда тут последний раз ела? — спросил Джордж.
Софи взяла горшок с геранью и понесла к раковине.
— Сто лет назад. Мы с мамой покупаем еду в кафе, но она все равно почти не ест.
— А где твой попугайчик?
Софи пустила воду в горшок.
— У бабушки. Ему там нравится — Ви с ним целый день болтает. Посмотри другие комнаты. Увидишь, что я имела в виду.
Джордж вышел из кухни в темный коридор, заглянул в гостиную. Софи шла следом: ей хотелось, чтобы он непременно проникся ее чувствами.
— Смотри.
Гостиная выглядела неуклюже. Мебели было мало, и она стояла под странными углами; шторы сняты; на стене большое светлое пятно, лампы прямо на полу.
— Он забрал диван, — сказала Софи. — Несколько столиков, шкафов и картину Руанского собора. Мать не разрешила заполнить пустые места. Хочет, чтобы все так и оставалось.
— Почему ты называешь Джину матерью?
— Она моя мать.
— Раньше ты называла ее мамой.
— Сейчас не хочется, — осторожно ответила Софи.
Джордж шагнул ко входу в гостиную. Комната словно была полна боли и гнева.
— Такое ощущение, — сказала Софи, — что дом разрушила бомба.
Он прислонился к косяку.
— Ты с отцом виделась?
— Нет.
— Почему?
— Не могу пока. Из-за мамы. Она совсем беспомощная.
Джордж представил себе «Би-Хаус»: летом он полон посетителей, отец постоянно на кухне, мама очень занята и то и дело горячится, а посреди этой суеты сидит оцепеневшая Джина.
— Еще он забрал вазы, — сказала Софи. — Китайские вазы. Когда я была маленькая, думала, что это семья.
