— Так вы… ведьма? — ужаснулся я.
— Оборотень, — она с достоинством кивнула. — Болотный леопард, сиречь лемпарт. Вы нас немного потревожили тогда в траншее, — меня, дочку и ее темно-чубарого дрыкганта. Однако не извольте о том беспокоиться: всё мое лихо ушло, перегорело и осыпалось прахом. Особенно когда мы с моим супругом обзавелись вот ею.
— Я их дочь и единственная наследница, — подтвердила девушка. — Ялина Аржавнецкая.
Всё это напомнило мне известную пьесу Островского, и я невольно пробормотал:
— Ни фига себе Снегурочка!
Они рассмеялись, но тотчас замолкли.
— Ялина, ты хоть объясни парню, во что он вляпался, — негромко сказал Багник.
— Ну, есть такое семейное поверье, — ответила Ялина. — Каждый год накануне первого января наступает время, когда пришелец может изменить судьбу нашего рода и поместий. Это должен быть человек, который попросит у Багника дорогу к дому и пойдет по ней, а потом примет участие в Празднике Смены Знаков.
— А если не приму, — спросил я с отчаянием, — тогда что?
— Ж-жутко пожалееш-шь, — прошипела пани.
— Не пугайтесь, — успокоила меня девушка. — Мало ли о чем в жизни жалеть приходится. Лучше идите вымойтесь и переоденьтесь, а то как раз лихоманку нашу традиционную получите. За компанию с радикулитом.
Она толкнула одну из огромных боковых дверей, обшитых медными гвоздями с широкой шляпкой…
И за ней оказалась вполне современная туалетная комната. Только уж очень крупного размера — под стать всей усадьбе. Со всякими шкафчиками, с полочками и зеркалами, с нарядной джакузи, кранами типа «холодно-горячо», душевой кабиной и непромокаемым занавесом посередине.
Я скинул свои промерзшие тряпки и сразу полез под горячую воду. Моя спутница, должно быть из скромности, удалилась за завесу как была одетая. Только что без шляпы.
— Панна Ялина, а во что тут переодеваются? — спросил я, когда вылез из воды
— Посмотрите в шкафчике, — отозвалась она. — Там обруч. И непременно перед большим зеркалом на голову наденьте.
Затейливо, однако. Ну, попал в трясину — не кажи «гоп».
Я вынул тонкий зубчатый обруч из шкафчика, надел, зажмурился и так оборотился к высоченному зеркалу старинной работы, которое возвышалось рядом с занавесом. И снова очень удивился.
На мне — если глядеть снизу вверх — оказались красные сапоги на высоких каблуках с подковками, облегающие штаны из тонкого сукна, жупан из вишневого с золотом материала и поверх него чуга, верхняя одежда наших предков, что вся переливалась зелеными, золотыми и черными узорами, а под мышками была подпоясана радужной турецкой шалью. Я показался себе роскошной цитатой из какой-то книги…
