— Некоторое время назад я участвовала в попытке как-то изменить законодательство о работных домах. Естественно, моя лепта была крохотной, я просто собирала кое-какие сведения. В этой работе участвовало много других, более важных, влиятельных и мудрых людей, и сэр Локвуд был очень добр к нам; я чувствовала, что он человек честный и сострадательный.
— Да, — с улыбкой согласилась Аметист, указывая Шарлотте на кресло у огня. — Вряд ли кто-то смог бы охарактеризовать его лучше, чем вы, — добавила она, усаживаясь напротив. — Многие расходились с ним во мнениях по тем или иным вопросам, но никто из тех, кого я знала, не считал его бесчестным или своекорыстным. — Она дернула за шнурок звонка и, когда появилась горничная, приказала нести чай, а затем, бросив быстрый взгляд на гостью, добавила, чтобы к чаю подали сэндвичи и пирожные. Когда горничная удалилась, она продолжила: — Странно, но многие не желают говорить о мертвых. Они присылают соболезнования или цветы, но если заезжают, то говорят о погоде, или о моем здоровье, или о чем-то своем. Обо всем, кроме Локвуда. И у меня складывается впечатление, что они стремятся забыть о его существовании. Я допускаю, что мои предположения необоснованны; допускаю, что они поступают так, дабы пощадить мои чувства.
— А возможно, из-за смущения, — сказала Шарлотта и тут же, краснея, напомнила себе, что это официальный визит, что она не знает эту женщину и что ее чистосердечные оценки никого не интересуют. — Простите.
Аметист прикусила губу.
— Мисс Эллисон, вы абсолютно правы. Очень часто мы плохо представляем, как искренне реагировать на эмоции других людей, если мы эти эмоции не разделяем. С моей стороны непатриотично говорить такое, но я боюсь, что это национальный недостаток.
— Действительно. — Шарлотта никогда нигде не бывала, поэтому не знала, так это или нет, но несколько минут назад она опрометчиво заявила, что только приехала из-за границы, так что сейчас ей оставалось только кивать и соглашаться. — У меня была сестра, — продолжала она, — которая умерла при чрезвычайно трагических обстоятельствах. И я обнаружила то же самое. Прошу вас, если у вас есть такое желание, расскажите мне о сэре Локвуде все, что сможете вспомнить. Ваш рассказ не смутит меня и крайне заинтересует. Ведь, говоря о тех, кем мы восхищались, когда их уже нет рядом, мы тем самым выражаем им свое уважение и превозносим их заслуги.
— Вы очень добры, мисс Эллисон.
