— Ложитесь! — сказала бабушка.
— Не хочется…
— Как это не хочется? Девять пробило… Я вот позову отца… Идите прощаться с родителями.
Пошли прощаться с папой и мамой. Хотел я еще последний раз попросить папу о Хаврюше, но папа писал, и у него было очень сердитое лицо. Так я и не решился. Когда мы прощались с мамой, я подтолкнул Володю локтем, чтобы он начал разговор.
— Ну, ложитесь с Богом! — сказала мама, поцеловавши нас обоих.
Мы не уходили.
— Ну, идите!
— Мамочка! Позволь проститься с Хаврюшей!..
— Вот придумали.
— Ведь завтра уж… не увидимся с ним…
— Никогда не увидимся! — сказал я, заплакал и убежал…
Не пустили проститься с Хаврюшей. Мы разделись, но очень долго не спали. Мы все слушали, как шумит дождик по крыше, как со звоном вода стекает по сточным трубам и как папа считает на счетах… Лампадка горела в углу перед Богом, и на потолке был светлый кружочек от нее…
— Спишь? — спросил Володя.
— Нет, а ты?
— И я — нет…
— Я знаю, про что ты думаешь.
— Про что?
— Про Хаврюшу.
— Да. А ты?
— И я тоже.
Мы замолчали. Потом Володя присел на кровати и спросил:
— А что, Бог может спасти Хаврюшу, если Ему помолиться хорошенько?
— Наверно, может…
— Ведь Бог все может? Бабушка говорит, что Он все может сделать, что угодно…
— Да, если захочет…
— Давай — попросим! — сказал Володя.
— Давай!..
Мы присели на кровать и стали молиться и просить, но не вслух, а про себя. Я уже кончил, а Володя все молился и шептал что-то. Потом мы опять долго молчали. Я все думал, как может Бог спасти Хаврюшу, если ключ от чулана у мамы, — как вдруг Володя сел в кроватке и спросил:
— А у Хаврюши есть душа?
— Не знаю…
— Наверно, есть…
И опять лег… И опять мы молчали… Еще раз громко пробили часы, — опять мне стало так жалко Хаврюшу, что я ткнулся лицом в подушку и потихоньку заплакал. И больше я уже не слыхал, как бьют часы. Верно, уснул…
Утром я проснулся первый. Был яркий такой солнечный день. Дождик хорошо вымыл двор, дома, камешки, листочки на деревьях за забором. Все было светлое, чистое, веселое такое. В церкви звонили к ранней обедне, и где-то кудахтала курица. «Верно, снеслась курица», — подумал я и вдруг вспомнил про Хаврюшу… И мне стало страшно думать про Хаврюшу и захотелось, чтобы Володя не спал.
— Володя, курица кудахчет как на дворе! Слышишь?
Володя не просыпался. Тогда я подбежал к нему и потрогал его за ногу, которая выставилась из-под одеяла. Володя поджал ногу, но все-таки не проснулся. Тогда я сердито дернул его за руку и громко сказал:
