, он возвел эту вопиющую напраслину на книгу, которая проникнута чистейшей гуманностью, чистейшим либерализмом, негодованием на всякое насилие, исканием истины и любовью к правде. Затемнить такое направление книги Данилевского тоже никак и никому невозможно.
13 июля 1894 г. Ясная Поляна[39]
В конце 80-х — середине 90-х г г. XIX в. Николай Николаевич Страхов выпустил в свет трехтомное сочинение под названием «Борьба с Западом в нашей литературе. Исторические и критические очерки». Третья, последняя глава этого сочинения открывается статьей о Герцене, которая названа им «Борьба с идеями Запада. Вера в Россию». Здесь подробно излагается духовный переворот, совершившийся в мыслях и чувствах Герцена после того как он покинул Родину, его разочарование в Европе, пробуждение в нем веры в Россию. А так как переворот, случившийся с таким известным писателем, как Герцен, все-таки есть общее явление, то Страхов посчитал возможным назвать весь трехтомник «Борьба с Западом в нашей литературе. Исторические и критические очерки». Первая книга увидела свет в 1882 году (второе издание — спустя пять лет); вторая книга — в 1883 году (второе издание — в 1890); третья книга — также в 1883 году, а ее второе издание было напечатано в 1895 году. В ХХ столетии работа Н. Н. Страхова «Борьба с Западом…» не переиздавалась.
В этой книге самым главным и существенным вопросом выступает вопрос о духовной самобытности России. Русские люди, с сожалением констатировал Страхов, не научились «жить своим умом», а вся совершаемая у нас духовная работа лишена прямой связи с духовными инстинктами нашей жизни. Мы — подражатели; иначе говоря, мы думаем и делаем не то, что нам хочется, а то, что думают и делают другие, и прежде всего — на Западе. Влияние Европы постоянно отрывает нас от нашей почвы.
Что же делать?.. Нужно открыть ослепленные глаза, встать на правильный путь, внести в наше просвещение свои собственные основы и совершить критику начал, господствующих в европейской жизни. Конечно, полагал Страхов, мы должны уважать Запад, благоговеть перед величием его прошлых духовных подвигов. Но чтобы само это уважение ценилось, нужно самим стать на один уровень с предметом уважения. «Невелика честь для Запада от слепых поклонников!» Европейское просвещение, характеризуемое могущественным рационализмом, не может для нас являться побуждением и средством к сознательному уяснению наших собственных духовных инстинктов. Наше рабство перед Западом, или, как выражался Н. Я. Данилевский, наше «обезьянничанье» неспособно пробудить в нас настоящей умственной жизни и сознательной самобытности. Нам не нужно искать новых, небывалых на свете начал; нам следует, был убежден Страхов, проникнуться тем духом, который живет в русском народе. Обнаружив неслыханную в мире стойкость, живучесть и силу духа, русский народ никогда не отдавался исключительно материальным интересам; напротив, он постоянно жил и живет своей духовностью, в которой видит свой истинный, высший интерес. Вот из какого строя жизни нам следует черпать себе начала для понимания человеческих отношений между людьми.
