- Насильно мил не будешь, кинь его псам, Стерва.
- Сегодня же кину.
- Да! - вспомнила Эммануэль. - Ты уволил молодого повара, о котором я говорила?
- Еще нет.
- Почему?
- Скользкий, зараза, не подступиться.
- Знаю, что скользкий, Стерва. А у тебя работа такая, ходить там, где скользко, за то ты и деньги гребешь, милок. Чтобы сегодня же пустил его на дешевые котлеты. Иначе невозможно работать: всю кухню мне заблевал, впечатлительный! Куда это годится? Скользко, зараза!
- Я о том же. Будет исполнено, Эммануэль.
- Тебе все понятно?
- Да.
- Понятно, так и канай, Стерва, делай, что велели. Не фиг тебе здесь торчать, ступай по-хорошему... - Только сейчас Эммануэль заметила застрявшнего на пороге убийцу.- Кого это там черти занесли?! - спросила она.
В беспросветной черноте тревожно блеснули белки ее глаз.
- Ну, здравствуй, Эммануэль,- сказал Серафим.
- Ты, что ль, мать твою?
- Я. - Серафим подошел к огромному черному столу. - Как твои темные делишки, мать?
- Мои-то нехило, батюшка, - осторожно ответила хозяйка. - Твоими проклятиями.
- Жива? Здорова?
- И жива, и здорова... Тебе-то что?
- Да вот, зашел проведать.
- Ну?.. Поговаривают, стебешься ты убойно.
- Уже рассказали?
- А как же? Дэня и Шмон до сих пор костей не соберут.
Серафим улыбнулся.
- Перекусил хоть? - спросила Эммануэль.
- Не успел.
- То-то у тебя взгляд как у волка. Сходи, голубчик, замори червячка. Там блюдо дня - шашлык из барана Хуртакова. Очень предприимчивый бизнесмен, шустрый такой, все хвалят. Ступай, подкрепи бестолковку.
- А что это ты меня сразу выпроваживаешь?
- А не фиг тут мне! - проворчала Эммануэль. - Чего приперся? Думаешь, я ни черта про тебя не знаю?
- Что ты знаешь?
- Поговаривают, тебя Лысый по всему Отвязному шмонает, угандошить норовит... А? Решил под мою крышу присосаться? Ни хрена у тебя не получится. Канай, покуда цел, сынок, и забудь, как сюда вошел.
- Чё ты такая шуганная сегодня, мать? Давай по-людски побазарим.
- Не о чем мне с тобой базарить. Тебя Лысый вот-вот в кастрюлю кинет, а я буду с тобой базарить? Ишь какой!
- Это я его кину в кастрюлю, а не он меня, - пообещал Серафим.
- Слушай, гаврик, я что, не знаю Лысого? Чего ты мне тут лепишь? Ступай, похавай бизнесмена, - может, реально кумекать начнешь. Хуртаков-то уж больно приличный был баран, поучись у него уму-разуму. Ты не пятилетний ребенок, чтобы такую туфту нести. "Я его суну в кастрюлю"! - передразнила Эммануэль. - Как будто зайцы рубают медведей. О дундук!
