Маккибин на этот раз не поскупился, выдал вдвое больше, чем выдавал раньше. Как видно, хотел, чтобы ами не могли упрекнуть его в скупости…
Но какое-то беспокойство еще грызло Джона. Он вдруг огляделся по сторонам и снизил голос:
— В «Альдоне» живут несколько наших сотрудников. Нам придется быть осторожными!
— Слушаюсь, сэр!
— Перестаньте шутить, Казимир! Какое-то дурацкое недоверие захлестнуло весь мир! Ну кому какое дело, где проведут свободный вечер двое джентльменов? Так нет, обязательно найдется око недреманное! Но на этот-то раз мы их перехитрим!
— А что, часто не удается?
— Не будем об этом! — Джон перешел на инструкции. — Наши номера рядом. В восемь вечера я постучу вам в стенку, вы сразу выходите и идите к лифту. Ключ у портье не оставляйте, ступайте прямо на улицу. В табачном киоске купите пачку сигарет. Сейчас я разменяю деньги, а сдачу оставлю вам. Я пройду мимо киоска, и вы пойдете за мной. Когда я обернусь, можете подойти ко мне.
— К чему такие сложности? — попытался запротестовать Лидумс. — Мы ведь идем не на акцию! — Его действительно удивляло, что какую-то прогулку в ночной кабак Джон обставляет такими таинственными приготовлениями.
— Портье и табачный торговец наверняка следят за посетителями отеля. А откуда я знаю, для кого они следят? Может быть, для нас, может, для ами, а может быть, и для немцев. Не забывайте, что мы нырнули в самый центр международного шпионажа. Конечно, это не значит, что каждый второй проходящий по улице — шпион, однако же в Содоме и Гоморре не нашлось и семи праведников…
— И господь бог правильно сделал, что сжег эти города! — подхватил Лидумс.
— Боюсь, что теперь у него меньше возможностей! — угрюмо откликнулся Джон.
— Не скажите! А водородная бомба?
— Тут бог ни при чем!
Странно было слушать эти откровения от работника английской разведки. Должно быть, Джону изрядно надоело вечное угодничество и подчинение. Лидумс умолк, только подал знак лакею, подняв два пальца. Тот немедленно повторил заказ.
В восемь вечера они осторожно выбрались из отеля. Через четверть часа были на вокзале. Там сели в один из поездов и поехали в Минден.
Минден действительно ничем не напоминая скучный административный центр Херфорд. Этот городок был словно нарочно приспособлен для разгула. На каждой улице — несколько кабаков, клубов, ресторанов. Везде толпы гуляющих, тут же одинокие женщины, ожидающие приключений или заработка. Было девять часов вечера, и этот старонемецкий город с претензией на готику словно взрывался от джазовых мелодий, автомобильных гудков, перезвона трамваев. Музыка доносилась из открытых окон, из танцевальных залов, из кабаков. И все вокруг было залито дрожащим светом реклам и разукрашенных витрин. Казалось, тут длится какой-то странный праздник, от которого все уже устали, но остановиться не могут.
