Дело в том, что на Глубоком Юге чёрные люди были очень угнетены; у них создавалось чувство, что они — ничто, и единственное, что у них было — это биг-бэнды. Единство показало им, что чёрные могут объединяться, хорошо одеваться, делать нечто прекрасное — и это всё, что у них есть… Так что для нас было важно слушать биг-бэнды. Именно поэтому биг-бэнды так важны для меня. У нас были трио и всё прочее, но биг-бэнд — это было что-то совсем другое.
«Моя бабушка называла эту музыку «вихлянием» (reels). Но она была права. Это была настоящая (real) музыка.»
Это была Алабама Букера Т. Уошингтона, который выступал за профессиональную подготовку в качестве средства выживания в сегрегированном обществе. Но музыка не входила в число занятий, которые рекламировал из Таскеги Уошингтон: она, как и любая культурная деятельность, была слишком непрактична, слишком эмоциональна, а может быть, и слишком стереотипна. Только при помощи научно-математических методов раса могла бы обрести машинную точность и дисциплину, необходимые для развития и противостояния расистской иррациональности: всё остальное было отвлечением внимания. Так что в первых бирмингемских школах для афроамериканских детей музыка была функциональной и культурной деятельностью, а не предметом обучения. И всё же — без учителей, даже без источника поступления инструментов — в чёрном Бирмингеме образовалась система союзов, где старые музыканты учили молодых. Большинство детей, игравших в школьных ансамблях, постигли основы игры на инструментах ещё до школы. Добровольцы-руководители школьных ансамблей втискивали репетиционное время куда только можно и организовывали профессиональные группы, в которых школьники могли играть по вечерам.
Некоторые из этих учителей получили легендарный статус благодаря своим достижениям. Например, Сэм Фостер, первый дирижёр школьного оркестра в Бирмингеме, работал в Институте Таггла — учебном заведении, которым управляли (и предоставляли финансирование) бирмингемские братские организации совместно с их женскими отделениями; они давали образование и крышу над головой бездомным чёрным детям. Таггл, как и другие подобные заведения — Дом Мальчиков Дженкинса из Чарлстона и Дом Уэйфсов из Нового Орлеана — стал важнейшим источником профессиональных музыкантов с Юга.
Первым учителем музыки в средних школах был Джон Т. «Фесс» Уотли, ученик Фостера, занявший его место в Таггле и добившийся там такого успеха, что организованный им оркестр из учеников младших классов даже ездил на гастроли. Позже Уотли взяли преподавателем печатного дела в Высшую Промышленную Школу, но в свободное время он и там организовал духовой оркестр и концертный ансамбль, а через год — и танцевальную группу. В 1922 г., в свой пятый год в Промышленной Школе, Уотли собрал группу из своих бывших и настоящих учеников, достаточно сильных для того, чтобы стать ансамблем Jazz Demons — их до сих пор помнят как первый настоящий бирмингемский джаз-банд.
