Слов у Дениса не было. Поэтому он, взяв в руки этот кинжал, только и смог сказать то, что было спасительным, что выручало всегда – и что подхватили хором остальные:
– Слава России!
– Будьте готовы!
И на этот раз словам незнакомца ответил дружный хор – ликующий и весёлый:
– Всегда готовы!..
…В эту ночь Денис долго не мог уснуть. Давно был допит чай второй заварки, давно потух костёр, были пропеты последние песни, утихли в палатках последние, самые важные и самые поздние разговоры, ушёл в ночь недолго посидевший с отрядом незнакомец, так и не назвавшийся – кто он? – и с улыбкой отказавшийся переночевать. Звуки ночного леса мешались с отдалёнными, но отчётливыми звуками стройки, а с другой стороны – высоко над хребтом, словно бы прямо в небе – неслышно, но отчётливо мелькали огни на работах струнника. Денис думал, как завтра они спустятся на озёра. И ещё думал про кинжал, который держал на коленях. И ещё думал… думал… думал… В мыслях были Настя, отец и мама. И школа, и новые дома на улицах Седьмого Горного. И то, что рассказывали про латифундии братья Раймонд.
Мысли не мешали одна другой. А за всеми ними – как фон, как экран – звучала песня… Негромкая и непримиримая:
* * *
Девчонка, трезвонившая в дверь, была незнакомой. Денис уставился на неё удивлённо и нетерпеливо. Он был дома один: родители на работе, Олег с матерью ушли на какое-то заседание профсоюза домработниц, а Денис, если честно, собирался ложиться спать. Он ощутимо почувствовал, что с самого праздника, с того незабываемого выхода в горы три дня назад, просто-напросто недосыпает, и это уже становится тяжеловато. Он поговорил с Настей по телефону, посмеялся, но даже это происходило как-то вяло – наваливалась усталость, непреодолимая и вязкая. И он наслаждался мыслью, что сейчас завалится в постель.
И вот – какая-то неизвестно кто, и Презик трётся у её ног.
– Чего тебе? – Денис откровенно зевнул, и «чего» у него превратилось в «хээээхоооо?»
– Володька помирает… – Девчонка переступила ногами и хлюпнула носом.
– Какой Во… как помирает?! – Денис задержал зевок. – Ты что плетёшь?!
– Очень просто. Лежит и помирает. Простыл очень. А бабка его пьёт опять. Я слышала, он стонет. Ну и я к тебе побежала… – Глаза девчонки построжали. – Он про тебя много рассказывал. Ты поможешь?
– Жди, – сказал Денис и бросился обратно в дом.
