Я обдумывала как раз, что, может, стоит сократить процедуру и прямо сейчас прыгнуть в его объятия. Но Лесли меня предупреждала, чтобы я не сдавалась слишком быстро. Поэтому я лишь выжидающе подняла бровь.
— Я не хотел причинить тебе боль, пожалуйста, поверь, — сказал он, его голос звучал хрипло и серьёзно. — Вчера вечером ты выглядела такой грустной и разочарованной.
— Ну, не так всё плохо, — тихо сказала я. Мне кажется, такую ложь можно простить. Должна же я как-то отплатить ему за все пролитые слёзы и желание умереть от чахотки. — Я была просто… мне было немного больно…
— ладно, вот это уже преувеличение века! — … осознавать, что ты всего лишь играл свою роль: поцелуи, твои признания.. — я смущённо замолчала.
Сейчас он выглядел ещё более подавленно, если вообще было возможно.
— Я тебе обещаю, такого больше не повториться.
О чём это он? Что не повторится? Я что-то потеряла нить.
— Да, к тому же, теперь, когда мне всё известно, у тебя всё равно ничего не получится, — сказала я несколько более энергичным тоном. — Да, кстати, между нами, этот план всё равно был не особенно удачным. Влюблённых людей ничуть не легче обвести вокруг пальца, даже напротив! Из-за всех этих гормонов никогда нельзя предугадать, что влюблённый сделает в следующую секунду. Я сама — лучший тому пример.
— Но во имя любви порой совершают такие поступки, на которые никогда бы не решились в других обстоятельствах.
Гидеон поднял руку, будто намереваясь погладить меня по щеке, но затем снова опустил её.
— Если человек любит, любимый кажется ему важнее, чем он сам.
Если бы мы не были знакомы раньше, я могла бы подумать, что он вот-вот расплачется.
— Любящий человек приносит жертву… — это, наверное, и имел в виду граф.
— А мне вот кажется, что он вообще не знает, о чём говорит, — вызывающим тоном перебила я. — Если тебе интересно моё мнение, я скажу: в любви он разбирается так себе, а его знания женской психологии просто-таки… убоги!
А теперь поцелуй же меня, наконец, я так хочу проверить, колется ли твоя щетина.
Лицо Гидеона осветилось улыбкой.
— Может, ты и права, — сказал он и глубоко вздохнул, будто с его только что души свалился камень. — Как бы там ни было, я рад, что мы всё прояснили. Но нам же можно остаться друзьями, правда?
Что-что?
— Друзьями? — повторила я и почувствовала, как во рту у меня пересохло.
— Друзьями, которые знают, что они могут друг другу доверять и могут положиться друг на друга, — сказал Гидеон. — Мне действительно важно твоё доверие.
