— Ну да. Какой-то художник. И коммивояжер… из Огайо. Верно?
— Так, черт возьми! А третий был школьником из Луисвилля! Не слыхал? Так я тебе расскажу! Участие в прибылях было слишком жирно даже тогда. И третий случай за три месяца — чересчур даже для старой доброй теории вероятностей. Решили оспорить права третьего кандидата. Договорились с родителями. Все полюбовно кончалось. Но он успел войти в игру, стервец… В общем, когда наш спикер вошел в контакт с Монастырем Света, те уже знали, как надули их избранника. Я дублировал спикера. они встретились за пределами монастыря, светлый Перон и наш, Энтон Блаунт. Я видел их издали, но слышал все. Скверное было положение, ох какое паршивое… Ты знаешь, какие гарантии обещаны победителю.
— Программа самоуничтожения? Тоже блеф.
— Это серьезно. И страшно, дружище. Перон все знал и лучше нас понимал, чем все кончится. Он умолял спикера не рушить уговор. Но ведь решал-то не Энтони. Ему были даны четкие указания. Они так и не договорили… Энтони почувствовал это раньше всех. Он что-то замычал и начал срывать с головы застегнутый шлем. А потом мы видели, как с неба посыпались огромные черные монолиты. Они не падали, а медленно опускались вниз, этак непрерывно и непреклонно, и вписывались в каждую складку местности, и на глазах заполнили ущелье и долины на юге, и везде, везде — только черные глыбы с неба.
Джош перевел дух. Никогда его Дон таким не видел. Джош поднял на него глаза, тусклые и тоскливые.
— Повезло нам тогда. Потеряли восемнадцать процентов полигона со всеми параферналиями. Системные блоки уцелели все. Вовремя изолировали Страну Света.
— Это… черная стена за морем… в третьем секторе?
— Да. Там остался Монастырь Света, погребенный, и теперь мы не знаем, кто в Игре явно представляет ее миропорядок. Может быть и никто. Хотя вряд ли… А так все обошлось. Вот только семеро игроков с ума соскочили. И Блаунт тоже, вот кого жалко-то… Через два дня после катастрофы, все системщики еще рыскали по Игре и прикидывали, что уцелело, а что нет, группа Джонсона объявила, что они идентифицировали модуль, конструировавший само понятие Большого Приза. Тут же демонтировали его связи и стерли из памяти. На удивление легко оказалось… Я до сих пор думаю…
— То-есть ты хочешь сказать… И Большой Приз, и Чаша — такой же обман…
— А вот этого я не говорил, не надо! Единственное, что я знаю наверняка — Чаша Грааля существует! И если совет директоров не передаст контрольный пакет тому, кто ее отыщет, Игра кончится. Навсегда. Для всех. И наша главная задача — не выпустить Чашу в чужие руки. А нарушители правил — вздор, сказки… А клановцы… — просто конкуренты, понимаешь, и гоняются за той же добычей, только не поодиночке, а скопом, Кланом…
