— И что стало с той девочкой?
— А? — очнулся Антон. — Нет, ничего. Вроде бы она была сумасшедшая.
…В фойе школы её взглядом остановила бабушка-консьержка.
— Я учительница, — оправдалась Вета сквозь головную боль. — Нужно кое-что забрать из кабинета.
И продемонстрировала ключи. Больше на пути ей никто не попался. Школа в выходные, оказывается, больше не пахла мокрым паркетом. Она пахла пылью и старыми книгами. Вета только сейчас заметила, как отличается её кабинет ото всех остальных.
Громоздкие шкафы, восседающие на них пыльные чучела, безглазые манекены с выпотрошенными внутренностями, цветы в горшках и кадушках обжили кабинет и почти забрали его себе. Ещё совсем немного, и они выдавят отсюда людей.
«Мы оберегаем природу!» — громоздился на стене выцветший плакат. Его подпирал ещё один с подробной инструкцией: «если ты решил серьёзно заняться биологией». Вета ушла в подсобку и поплотнее прикрыла за собой дверь. Она не хотела, чтобы безглазые манекены таращились ей в спину.
Из-под ног испуганно прыснул таракан, заметался от одной ножки стола к другой и сообразил наконец спрятаться под шкафом. Вете даже давить его не хотелось. Будет потом валяться под ногами всю неделю. Она спохватилась — вспомнила, что уже решила уходить из школы.
Шторы везде были задёрнуты. Наверное, вездесущая Роза постаралась — чтобы не выцветала мебель. Вета бросила сумку на стол, открыла самое большое окно и дёрнула на себя первую попавшуюся дверцу. Из шкафа на неё чуть не посыпались свёрнутые в трубки плакаты.
Роза обещала прибраться в шкафах, но, видимо, так и не собралась. Вета отступила, закрывала лицо рукой — шкаф дохнул на неё застаревшей пылью и сушёными тараканами. На пол посыпалась бумажная труха.
Половину полок занимали картонные коробки с надписями «ракообразные», «насекомые»… рассматривать дальше Вета не стала. Она не без труда затолкала обратно плакаты и прижала дверцу, пока не щёлкнули магниты.
Контрольные не нашлись ни в следующем шкафу, ни в ещё одном, и Вета, преодолевая желание пойти и вымыть руки от пыли, попыталась вспомнить, где же их видела. Вспомнила — в столе.
Там было три выдвижных ящика, заваленных хламом ещё со времён Жаннетты, но контрольные нашлись сразу. Вета пересчитала их — одиннадцать, как и полагается. Перебрала, просто ради интереса, и сразу же обратила внимание на два похожих почерка. Почерком вроде таких и была написана записка. Один принадлежал Ронии, а другой — Алейд.
