А сердце всё равно больно ёкнуло. Разговор с научной руководительницей гильотиной маячил на горизонте. Хорошо бы в лаборатории никого не было! Она позвонила бы Милене Игоревне потом, уже перед самым отъездом. Прямо с подножки поезда. А может быть, и позже.
— Ты скажи ей, может, она тебе место на следующий год оставит? — Тётя обречённо взмахнула рукой, стирая со щеки последнюю слезу. — Ой, какое ещё место. Там знаешь, какой конкурс! А ты её и так подвела, у неё теперь из-за тебя ещё и место отнимут.
Она развернулась и ушла на кухню. По дороге только хлопнула ладонью по дребезжащему холодильнику и снова горестно вздохнула — так жалко было пропадающее место.
Вета бездумно протёрла губкой пыльные туфли, попутно отмечая, что зря — ветер поднимал целые песчаные бури на асфальтовых дорогах. Конец лета стучался в окна сорванными листьями.
— Не нужно мне никакое место, — запоздало ответила она тёте, и та глянула на неё поверх больших очков. Большими беспомощными глазами. — Я сюда больше не вернусь.
Здесь каждый поворот дороги был наполнен её воспоминаниями — опостылевшими, кислыми на вкус, скрипящими песком на зубах. Вета закрывала глаза, пока ехала в автобусе, и слушала тишину в наушниках. Батарейка в плеере села ещё утром.
Сосновые пролески провожали её шорохом в открытые окна. Автобус дошёл до конечной остановки почти пустым. Водитель курил в окно, но вонючий дым долетал и до Веты. Она терпеливо вдыхала, хоть другой раз сошла бы на первой же остановке. Вета не признавала компромиссов.
— Конечная…
Она вышла у университетского двора, до отказа забитого пёстрой толпой и протиснулась ко входу.
— Куда? — поинтересовался седой охранник, потому что Вета по старой привычке не вынимала из сумки пропуска. Раньше она ходила со значком, приколотым к пиджаку, и в университетские здания её пускали безо всяких проблем.
Она не глядя сунула руку в карман и достала розовую картонку пропуска — Ми похлопотала и добыла. Охранник отвернулся от неё, и Вета вошла. Возле отдела аспирантуры уже собралась приличная очередь — сегодня был предпоследний день подачи документов, и об этом красноречиво заявляло объявление, приколотое тут же.
— Я забрать, — буркнула она серьёзным физикам, прижавшимся к самой двери, и дёрнула её на себя.
В крошечной комнатке за заваленным бумагами столом документы принимала всё та же женщина, что и у Веты, — полная и в тяжёлых очках. Она мутным взглядом окинула нежданную гостью. С другой стороны её стола примостилась будущая аспирантка — тощая, но тоже в очках, и, сгорбившись, дописывала что-то в заявлении.
