В центре всеобщего внимания, однако, была Стефани Воэн, подлинная премьерша: сама естественность и грациозность, царственное хладнокровие, беспечная снисходительность к окружающим. Впрочем, она не скрывала своей особой благосклонности к хозяину дома, так что единственный газетчик, приглашенный на вечеринку, старинный друг Феликса по Кембриджскому университету Найджел Ботгейт ждал, что вот-вот последует объявление о помолвке. Несомненно, взаимная приязнь Гарденера и мисс Воэн означала нечто большее, чем верность актерскому товариществу. Был здесь и Артур Сюрбонадье, державшийся чересчур уж дружелюбно со всеми, — Найджелу, который недолюбливал Артура, это показалось странным. То же отметил и Барклей Крэммер, у него с Артуром были свои счеты. Далей Димер, игравшая инженю, оставалась в этом амплуа и на вечеринке. Недаром взгляд Говарда Мелвилла задержался на ней чуть дольше, чем следует, отдавая должное ее юному очарованию, прелестной застенчивости и еще чему-то, невыразимо подлинному и несказанно привлекательному. Почтил хозяина своим присутствием и Джекоб Сэйнт, оглушительно общительный, или, точнее сказать, «обще-оглушительный». «Моя труппа, мой актеры, моя премьера!» — громыхал он без остановки. О присутствовавшем авторе пьесы, державшемся на редкость скромно, Сэйнт отзывался не иначе, как «мой драматург». Даже Джордж Симпсон, заведующий сценой, удостоился чести быть приглашенным сюда. Он-то и завел разговор, который неделю спустя журналист припомнил и передал его содержание своему другу, старшему инспектору Скотланд-Ярда Аллейну.
— Феликс, трюк с револьвером удался на славу, не правда ли? — сказал Симпсон. — Сознаюсь, я сильно волновался, ненавижу иметь дело с фальшивым реквизитом.
— Интересно, как это выглядело из зала? — спросил Сюрбонадье, обращаясь к Найджелу Батгейту.
— Вы, собственно, о чем? — переспросил Найджел. — Что за трюк?
— Господи, он даже не помнит! — вздохнул Феликс Гарденер. — В третьем действии, мой милый, я стреляю в Бобра, то бишь в Артура в упор, и он падает замертво.
— Конечно же, помню, — обидчиво возразил Найджел. — Все сошло превосходно, очень достоверно и убедительно. И выстрел прозвучал как настоящий.
— Ха-ха, настоящий! — прыснула мисс Далей Димер. — Вы довольны, Феликс?
— На самом деле никакого выстрела не было, — пояснил заведующий сценой. — В этом вся соль. Это я палю холостым патроном за кулисами, а Феликс только нажимает на спусковой крючок. Видите ли, ведь он стреляет в Бобра в упор, фактически приставив револьвер к его животу. Если бы в стволе был холостой патрон, порох все равно прожег бы одежду. Так что патроны, которыми Артур на глазах у зрителей заряжает револьвер — это всего-навсего имитация, бутафория, «пустышки».
