Тут я хотел бы привести слово святого Дорофея Газского, говорившего, что живущий в послушании, отказавшись от своей воли, чтобы жить в послушании, оказывается всегда живущим по своей воле. В начале моей монашеской жизни я понял кое-что из этих слов, но очень превратно, и я хотел бы выявить эту превратность в случае, если и другие понимают также превратно. Я понимал так, что, конечно, если ты отказался от своей воли и рад делать то, что тебе велит кто-то другой, то это и есть твоя воля, и ты потому оказываешься постоянно поступающим и по своей воле, и по воле другого. Зерно истины есть и в этом, но смысл тут куда более глубокий, более скрытый и утешительный.
Правда состоит в том, что Бог лучше меня знает, чего я хочу. Я ищу жизни, но могу искать её превратно. Послушанием в Духе я сразу пробуждаюсь: «Господи, ведь это и есть то, чего я хотел!». В конце концов, это есть то, к чему я стремился. Я признаю парадоксальным образом то, чего я никогда не знал. Когда приходит благодать, когда слово Божие, живя и пребывая в нас, прорастает и начинает порождать жизнь, когда благодать начинает жить в человеке, заполнять его, наполнять и обожествлять его, свидетельство всех святых Ветхого Завета к нам есть то, что это есть наполняющее человека. Конечно, это есть оно! А что, неужели Бог знает менее меня, Своего творения, чего я хочу и чего ищу? Человек может искать превратно, и, в конце концов, грех есть ложь, есть превратность — превратность естества, как говорится по-румынски «вышел из естества», это есть выход из естества.
И как я уже говорил, не надо нам давать себя обманывать многим философиям и мыслям, которые, особенно в наши дни, вмешиваются во всё и путают человека. Природа человека есть то, что Бог раскрывает нам как природу человека. Теперь мы понимаем, почему. Земное, материальное мы понимаем, как нашу примитивную жизнь, без всякого уничижительного смысла слова «примитивный», я бы сказал, нашу животную жизнь, без чего-либо уничижительного для понятия животного, кроме того, что этого недостаточно для человека. Но эта материальная природа более доступна нам: если ты голоден и у тебя есть что кушать, ты всегда можешь взять и поесть; но слово Спасителя — «не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» (Матф.4:4). Где мы находим это слово?
Слова мы находим в книгах. Но понимаем ли мы это слово так, чтобы оно проросло и чтобы мы почувствовали жизнь его? Мы находим энергию этого слова, как в тот миг, когда, допустим, нас одолевает вожделение найти услаждение в словах Божиих — так, чтобы мы почувствовали: «Ведь этого хотел не живот мой, а нечто другое во мне». Тогда, когда живот наполнен и более не нуждается в еде, есть более означает вожделение. Я наелся еды, но чего-то ещё желаю и бросаюсь на ещё большее количество пищи с тем разочарованием, при котором вижу, что еда делает мне только плохо, и дохожу до тошноты. Ведь всё, что материально, то
