Голос мадам прервал ее размышления:
— Мне очень жаль, дорогая, но я должна заботиться о своем театре. Боюсь, у тебя нет выбора. Ты обязана продолжить выступления.
— Это невозможно! — сказала Мадлен уверенно и жестко, словно мадам была горничной. — Я тебе не какая-нибудь нищая девочка из провинции. Почему я не могу уйти, если мне угрожают разоблачение и скандал?
— Ради спасения своей репутации ты готова сделать даже больше, чем нищенка ради куска хлеба. «Газетт»[6] заплатит мне кругленькую сумму за твою историю.
Земля ушла из-под ног Мадлен.
— Почему ты так жестока со мной?
— Моя леди, я не хочу тебе навредить, наоборот, я делаю это ради тебя самой, — мадам говорила так искренно, что Мадлен почти поверила ей. Но мгновение спустя в глазах Легран появился холодный блеск, выдавая в ней те качества, благодаря которым эта танцовщица кордебалета стала владелицей театра. — Ты же видела зрительный зал до своего дебюта. Мне за годы усердного труда не удавалось достичь того, что я имею сейчас благодаря твоему таланту. Я хочу заключить с тобой сделку: останься еще на месяц, не дольше, я обещаю. Если ты будешь выходить на сцену четыре вечера в неделю, я никому не скажу, кто ты.
— Как я могу тебе верить? Ты снова предашь меня.
— Леди Мадлен, я никогда не нарушаю своих обещаний, — тоном оскорбленной невинности ответила мадам. — Я понимаю, насколько велик риск, и не собираюсь держать тебя здесь вечно. Но сборов за этот месяц мне хватит, чтобы на следующий сезон арендовать большой театр.
У Мадлен перехватило дыхание. И дело было не только в том, что ее грудь стягивали бинты. Ее парализовал страх: Фергюсон мог опозорить ее перед всем обществом.
— Я могу купить тебе новый театр. Если это поможет спасти меня, Солфорд заплатит. — Меньше всего Мадлен хотела признаваться Алексу, но уж он-то не бросит ее в беде.
Мадам Легран покачала головой:
— Дело не только в деньгах. Репутация, дорогая, репутация. Зачем мне новое здание, если зрители не станут ходить на спектакли? Мне нужно упрочить свое положение в театральном мире, и для этого мне нужна ты, твой талант. Если ты уйдешь сейчас, замены мне не найти, и зрители уже завтра отвернутся от меня.
Слова попали прямо в цель. В глубине души Мадлен сама искала повод остаться. Она посмотрела на Жозефину, но та отвела взгляд. Жозефина любила ее, но она — всего лишь служанка. Решение было только за Мадлен. Она потерла виски и поняла, что уже все решила.
— Хорошо, я согласна, — сказала она. — Но если Фергюсон узнает меня, ты тоже пострадаешь: скандал разразится, едва закончится спектакль.
