— Я вас терпеть не могу, — произнесла она мягким тоном, которым обычно говорят слова любви.
— Прекрасно, — ответил он тем же тоном, заглушил мотор, после чего наклонил голову и прошептал ей на ухо: — Это всегда хорошо смотрится на пленке.
Затем их окружили папарацци, и на них со всех сторон посыпались непристойные комментарии на разных языках, которые Иван игнорировал, чтобы избежать скандала. Фото— и видеокамеры фиксировали каждое их движение, каждый взгляд. Он помог Миранде выбраться из автомобиля и непринужденно обнял ее рукой за плечи. Она напряглась, но улыбнулась и прижалась к нему. В этот момент он снова чуть не забыл, что это всего лишь спектакль, срежиссированный им самим.
«Будь осторожнее. Ты играешь в опасную игру», — вспомнились ему слова Николая. Отмахнувшись от них, он принялся отвечать на вопросы назойливых папарацци с легкостью и остроумием, как делал уже много лет.
«Как долго длится ваш роман? Кто сделал первый шаг? Что заставило вас выставить ваши отношения на всеобщий обзор подобным образом? Был ли тот поцелуй постановочным? Можете ли вы посмотреть сюда и улыбнуться? Поцеловаться снова?»
— Зачем? Весь мир уже определенно насмотрелся на наш поцелуй, — сказала Миранда.
Она нарушила его приказ молчать, но ему понравился ее шутливый тон. Притянув ее к себе, он посмотрел на нее с нежностью и почувствовал, как она задрожала от желания под его взглядом. Похоже, она сама не осознает, какие сигналы ему подает. Соблазнить ее будет гораздо проще, чем он предполагал.
— Все. Пять минут закончились, — сказал он, увидев в дверях отеля Николая. — Увидимся на фестивале.
— Иван, как насчет всех тех гадостей, которые мисс Свит говорила о вас с экрана? — послышался громкий женский голос. — Вы решили этот вопрос за закрытыми дверями?
Это была журналистка из Америки, которая славилась своими скандальными репортажами. Сняв темные очки, Иван долго смотрел на Миранду, пока она снова не покраснела. Он знал, что со стороны это выглядит так, словно они не могут насытиться друг другом.
Он знал, что делает. Он проделывал это много раз в образе Джонаса Дарка, загадочного, опасного и безумно сексуального.
Посмотрев в камеру, Иван улыбнулся, зная, что улыбка — самое мощное оружие в его арсенале.
— Это была просто прелюдия, — сказал он.
Миранда едва замечала роскошный интерьер вестибюля отеля — перед ее глазами все еще стояла сексуальная улыбка Ивана, которую он так легко изображал перед камерами. Она не обратила почти никакого внимания ни на ухоженную территорию, прилегающую к отелю, ни на простирающееся за ней Средиземное море. Она ничего не слышала, потому что в голове у нее повторялось ужасное слово, произнесенное Иваном, — «прелюдия». Ей удавалось каким-то образом молчать и улыбаться, пока персонал и секьюрити провожали их на шикарную виллу, находящуюся в стороне от главного корпуса. Снять такую виллу мог себе позволить только очень состоятельный человек.
