Она была в легком сиреневом плаще и платочке на голове: и тот, и другой, как мне мимолетом показалось, удивительно ей шли.
— Да, в платочке, — смущенно сказала она. — Дождь застал меня на полпути, и пока я нашла ваш дом, успела промокнуть. Вообще-то я собиралась позвонить. Но мне сказали, что ваш номер телефона вроде как засекречен… Я, наверно, некстати… простите.
— Да, наших номеров телефонов посторонним не дают… на то имеется специальная инструкция, — машинально сказал я. — Да входите же наконец! Раздевайтесь… это все скоро высохнет. Проходите. Э, да вы, сдается, совсем озябли!
— Немножко… На улице так холодно…
— Чай? Кофе? Кажется, где-то было немного вина…
— Спасибо. Если можно, чай.
Чайник вскипел почти моментально, я заварил две чашки, одну дал моей неожиданной гостье, другую взял себе и сел напротив нее. Ее влажные русые волосы падали на лоб, было похоже, что это ей мешает, и мне вдруг мучительно захотелось дотронуться до этой ее непокорной пряди, пригладить ее, а может, даже и поцеловать. Прямо какое-то наваждение, честное слово! То ли она угадала это мое невольное желание, то ли это получилось чисто интуитивно — но моя вечерняя гостья поставила чашку, сама пригладила прядь и, кажется, даже попыталась от меня отодвинуться.
— М-да… — сказал я слегка смущенно. — Ну, так чем же я обязан визиту, Ксения Юрьевна?
— Мне кажется, — тут же ответила она, — что вы взяли неправильный тон. Это, разумеется, не упрек — просто ваш тон меня смущает, и оттого у меня разбегаются мысли, и я не знаю, что говорить. И, главное, я не знаю, как мне говорить…
— Простите, — сказал я. — Это все из-за вашего локона. Меня он отчего-то смущает…
— Я это поняла, — сказала она. — Вернее, почувствовала.
— В таком случае, — сказал я, — говорите сами. Что хотите и каким угодно тоном. Иначе говоря, берите инициативу в свои руки.
— Спасибо за доверие, — улыбнулась она. — Как вы себя чувствуете?
— А! — махнул я рукой и неожиданно для самого себя добавил: — Сны какие-то дурацкие снятся… Постоянно один и тот же сон — будто я трава и меня вот-вот должны скосить. Или уже скосили, не знаю… А сегодня, помимо всего, приснился еще и карлик… тот самый. Пришел, встал и молчит…
— Вам его жаль?
— Карлика?
— Ну да.
— Не знаю…
Помолчали, прислушиваясь к унылому шороху дождя за окном.
— Никак не могу сказать о том, для чего я к вам пришла, — сказала наконец моя гостья. — Не знаю, с чего начать…
— Тогда начните с начала, — посоветовал я, и мы оба засмеялись, вспомнив, что сегодня утром я уже давал точно такой же совет.
