Нежная душа урода - Анатолий Владимирович Ярмолюк

Я — сыщик в отставке, а стало быть, я стар. Впрочем, не так чтобы и стар — слишком старых сыщиков-профессионалов в природе не бывает. Как только у сыщика начинают серебриться виски, заботливое государство тотчас же рекомендует ему отправляться на покой, что со стороны государства является весьма разумным шагом. Потому что какой из тебя сыщик, если у тебя начинают серебриться виски? Серебряные виски — это признак наступающей мудрости, а сыщику противопоказано быть мудрым. Сыщик во исполнение своих обязанностей обязан искать ответ на три вопроса: кто, где и когда. А вот на вопрос почему сыщик искать ответа вовсе не обязан: никто никогда у сыщиков ответа на этот вопрос не потребует, и это опять-таки разумно и правильно. Первые три вопроса — это вопросы действия; а вот чтобы отыскать ответ на четвертый вопрос — прежде необходимо остановиться. А остановившийся сыщик — это уже не сыщик. Вот потому-то тебя с твоими посеребренными висками (а именно в этот период жизни перед сыщиком, как, впрочем, и перед любым нормальным человеком, со всей своей всепроникающей силой и начинает вставать этот окаянный вопрос) и отправляют на пенсион: твое время вышло, завтра тебе на смену придут стремительные, юные и озабоченные поиском ответов на первые три вопроса… Ну а ты отныне можешь сколько угодно терзаться своими почему, можешь даже находить на них ответы, но ответы эти будут большей частью интересны лишь тебе самому, но отнюдь не миру, в котором ты живешь. И это опять же разумно и закономерно: мучающий тебя вопрос — это по большому счету философия, а этот мир не приемлет никакой философии, он приемлет одно лишь бездумное действие…

Следует сказать, что вообще-то я не слишком охоч до такого рода рассуждений. В первую очередь, вероятно, оттого, что после них шибко тянет напиться, а мне это с недавних времен категорически противопоказано: сердце. И потому, если бы не затеянный нынешним летом ремонт в нашем с женой дачном домике, то не было бы ни самих этих рассуждений, ни того, о чем я хочу рассказать ниже.

Вероятно, в любом человеческом жилище имеются всякие потаенные места (чердаки, чуланчики, каморки, на худой конец, старые шкафы), куда человек за ненадобностью складывает всяческую рухлядь, которую по-хорошему бы выбросить, да только человек — такое существо, что ему по обыкновению бывает жаль эту самую рухлядь — оттого-то и водятся во всяком человеческом жилье чердаки, чуланчики да каморки…