Мария и Федор Иванович вошли в комнату.
В раскрытые окна проникал шум начинавшегося утра, солнечного, жаркого.
Мария, присев на корточки, раскрыла чемодан.
— Дядя-Федя, Федор Иванович, жизнь как?.. — выбирая из чемодана вещи, певуче произнесла. Она выкладывала на диван, на стулья платья, белье, туфли, учебники, толстые тетради в коленкоровых переплетах. — К экзаменам буду готовиться, — кивнула на учебники.
— М-да, — кашлянул дядя-Федя, Федор Иванович.
— Придется много заниматься, — продолжала Мария. — Даже в кино ходить не буду, правда. Теперь на экзаменах здорово режут, особенно девчонок.
— М-да, — снова кашлянул дядя-Федя, Федор Иванович.
Полина Ильинична принесла завтрак.
— Ой, вкуснотища, тетенька Поля Ильинишна! Ой! — всплеснула Мария руками, увидев горячую яичницу на сковороде и подрумяненные гренки в тарелке. — У тебя всегда вкусно. И мама это говорила.
«Эх, Оксана, Оксана», — вздохнула Полина Ильинична.
— А папа как? — вопросительно посмотрела она на Марию. — Давно письма не было.
— А папу призвали. Разве не говорила? Сегодня утром ему в военкомат, сказал.
Завтракая, Мария рассказывала, рассказывала. Что в Москве спокойно. Что она, Мария, чуть-чуть не дотянула до аттестата с отличием. Что надеется поступить на истфак университета.
— Так-так… — постучал дядя-Федя, Федор Иванович, сухими пальцами по столу. — Мне пора. — Он вытер губы, положил салфетку, поднялся. — Приду поздно, Полина. Столько, столько дела…
Он надел шляпу, сунул в карман завернутые в бумагу бутерброды, пузырек с валериановыми каплями. Взял палку с костяным набалдашником. Поморщился, с трудом подавляя боль во всем теле, но тотчас спохватился, и страдальческие складки в уголках рта пропали так же быстро, как и появились. Он повел рукой: «ничего, ничего», говорил его жест. Полина Ильинична не отводила взгляда с его покрытого матовой желтизной лица. За стеклами очков не видно было выражения глаз, но устало поникшая голова, нетвердый шаг показывали, что чувствовал он себя плохо.
Хлопнула дверь. Дядя-Федя, Федор Иванович, ушел.
Полина Ильинична убрала посуду, накрыла стол нарядной скатертью, поставила хрустальную вазу с черешней.
— Ну, Марийка, отдыхай. Я на работу.
Тоже ушла.
Полина Ильинична давно работает провизором в аптеке на Подоле, а дядя-Федя, Федор Иванович, инженер, уже на пенсии, больной человек. Теперь с утра допоздна пропадает на своем заводе — там ремонтируют пулеметы, даже поврежденные пушки, подбитые танки ремонтируют, — сказала Марии Полина Ильинична.
