— Это вы спрашивали управляющего?
— Да, сэр.
— Я — мастер. Здесь делают то, что я говорю.
— Это вы нанимаете и увольняете? — спросил Скриппс.
— Могу сделать одно так же легко, как другое, — ответил мастер.
— Мне нужна работа.
— У вас есть опыт?
— По части насосов — нет.
— Ладно, — сказал мастер. — Будете работать сдельно. Эй, Йоги! — окликнул он рабочего, стоявшего у окна и смотревшего на улицу. — Покажи новичку, где ему свалить свои пожитки и как ориентироваться на местности. — Мастер смерил Скриппса взглядом. — Я австралиец, — сказал он. — Надеюсь, тебе тут понравится. — Он ушел.
Человек по имени Йоги Джонсон оторвался от окна и подошел к Скриппсу.
— Рад познакомиться, — сказал он. Это был коренастый хорошо сложенный мужчина. Тот тип, который встречается почти повсюду. Он выглядел как человек, всякое повидавший.
— Ваш мастер — первый австралиец, которого я встречаю в жизни, — сказал Скриппс.
— Да он не австралиец, — сказал Йоги. — Просто воевал вместе с австралийцами, и это произвело на него большое впечатление.
— А вы воевали? — спросил Скриппс.
— Да, — сказал Йоги Джонсон. — Я был первым, кто пошел на войну из Кадиллака.
— Должно быть, это было серьезное переживание.
— Это много для меня значило, — ответил Йоги. — Пойдемте, я покажу вам фабрику.
Скриппс последовал за мужчиной, который показал ему всю насосную фабрику. На фабрике было темно, но тепло. Обнаженные по пояс мужчины огромными клещами захватывали насосы, когда те проплывали мимо на бесконечной ленте транспортера, отставляли бракованные и помещали соответствующие требованиям на другой бесконечный транспортер, который уносил их в охладительную камеру. Другие — большей частью индейцы — в одних набедренных повязках, крушили бракованные насосы гигантскими молотами и теслами и быстро перековывали их в топорища, вагонные рессоры, скользящие части тромбонов, патронные гильзы и прочую побочную продукцию большой насосной фабрики. Здесь ничто не пропадает даром, подчеркнул Йоги. Группа парней-индейцев, бормоча какую-то старую племенную рабочую песню, сидя на корточках в углу огромного кузнечного цеха, штамповала из стружки от насосов безопасные бритвы.
— Они работают голыми, — сказал Йоги. — А когда выходят с фабрики, их обыскивают. Иногда они пытаются спрятать лезвия и вынести их, чтобы продать контрабандой.
— Это, должно быть, приносит большие убытки, — сказал Скриппс.
— Да нет, — ответил Йоги. — Контролеры отлавливают большинство из них.
