Дружба Пранге с Искреновым закрепляется в венских барах и бытовых ресторанчиках в окрестностях Витоши. Заместитель генерального директора ПО «Явор» почти становится пайщиком фирм «Ковач» и «Хольвер». Этот чистосердечный, прямой человек требует сначала один, потом два и наконец три процента от номинального дохода обеих фирм. А их раздражительность неоправданна — они имеют прибыль в двадцать раз больше. Ко всему прочему среди своих подчиненных и начальства Искренов пользуется репутацией «удивительно скромного человека» (по крайней мере так отмечалось в его характеристике).
Я ничего не понимаю в древесных материалах, особенно в полевом клене. У меня дома есть два старомодных столика, и моя жена-учительница посвятила им свои каникулы, чтобы связать крючком салфетки и прикрыть ими раны нашей тихой и тускло протекшей семейной жизни. В торговле я тоже ничего не смыслю, но, как профессиональный следователь, смею утверждать, что следствие было проведено блестяще. Тщательно были допрошены десятки свидетелей, среди которых оказались наш друг Пранге, коммерсанты из «Лесоимпекса», коллеги Искренова и почти все его любовницы. Спокойно, почти играючи, мой коллега мало-помалу выудил у бывшего заместителя генерального директора все показания. Так вот… Но тут возникает хитрый вопрос: куда делась «коллекция» Искренова? Известно, что валюта не может ни летать, ни бесследно испаряться. Самая любимая любовница Искренова утверждала, что он доверял только одному человеку — некоему Павлу Т. Безинскому, по прозвищу Покер, который обменивал валюту из расчета 2,20, а потом 2,60 лева за доллар. Однако вероятность обмена «втихую» ста семидесяти тысяч долларов кажется явно абсурдной.
В результате недельного кропотливого труда ребята из оперативного отдела нашли на даче Искренова (хоромы турецкого феодала в миниатюре!) два тайника — под верандой и в погребе. Из первого они изъяли пятьдесят золотых монет с изображением вышеупомянутого австрийского императора, а в другом тайнике обнаружили закупоренные банки, набитые долларами и болгарскими левами. Глядя на снимки с банками, испытываешь омерзение, что-то донельзя примитивное и неэстетическое исходит от этих «солений». Или Искренов был патологическим сребролюбцем, или действительно деньги имели для него цену соленых огурцов.
Элементарные арифметические действия давали возможность заключить, что Покер сумел обменять не более тридцати тысяч «гринов». Но когда следователь вызвал его на допрос, оказалось, что этот самый Павел Т. Безинский вдруг покончил с собой за восемь дней до того, как был задержан подследственный Искренов. Естественно, это озадачило моего коллегу, он интуитивно нащупал связь между делом Искренова и нелепым самоубийством Безинского. В час десять ночи я был вынужден с ним согласиться. Какой бы сплин ни нагоняли на нас мрачные февральские дни, как бы ни угнетал нас грязный софийский снег, Покер все-таки принадлежал к той породе бездельников, которые предпочитают минутные радости жизни величественному безмолвию смерти. Как говорится: «Лучше быть беззаботным и живым, чем бессмертным!»
