Последние хорошие места | страница 9



— Да что ты все время «Труди», «Труди»?!

— Я не все время. Может, просто ты о ней думал и решил, что это я о ней говорю.

— Умная ты до чего,— сказал Ник.— Я про нее подумал, потому что ты мне сказала, где она, а когда я узнал, где она, то уже стал думать, что она делает, и вообще.

— Пожалуй, я зря пошла.

— А я говорил, что тебе нечего ходить.

— Черт,— сказала сестра.— Мы что, станем как остальные и будем ссориться? Я пойду домой. Тебе не придется терпеть меня.

— Заткнись,— сказал Ник.

— Не надо так, Ники! Я уйду или останусь, как ты захочешь. Скажешь, чтоб я ушла,— уйду. Но ссориться я не буду. Что мы, не насмотрелись семейных ссор?

— Насмотрелись,— кивнул Ник.

— Я тебе навязалась, но я специально все так устроила, чтобы тебе не мешать. И я же уберегла тебя от них, правда?

Они снова вышли на высоту и снова увидели озеро, хотя оно казалось узким и выглядело скорее как большая река.

— Мы пойдем напрямик,— сказал Ник Адамс,— и выйдем на старую дорогу от лесосеки. Если ты хочешь идти домой, то здесь пора поворачивать.

Он снял рюкзак, оттащил его к лесу. Сестра прислонила к рюкзаку карабин.

— Садись, отдохни, Махоня,— сказал Ник.— Мы оба устали.

Он откинулся на рюкзак, сестра легла рядом, положив ему голову на плечо.

— Я не уйду, пока ты меня не прогонишь, Ники,— сказала она,— Я только не хочу ссор. Даешь слово, что мы не будем ссориться?

— Даю.

— А я не буду про Труди.

— К черту Труди.

— Я хочу быть полезным и верным товарищем.

— Ты мой полезный и верный товарищ. Ничего, если мне станет не по себе и я это спутаю с одиночеством?

— Ничего. Мы будем заботиться друг о друге, нам будет весело, и все будет хорошо.

— Отлично. Начнем прямо сейчас?

— А мне все время так.

— Нам надо пройти тяжелый кусок, потом еще очень трудный кусок, и мы на месте. Выйти можно, когда рассветет. Поспи, Махоня. Тебе тепло?

— Конечно, тепло. Я же в свитере.

Она свернулась рядом с ним и уснула. Скоро заснул и Ник. Проспав два часа, он проснулся от утреннего света.


Ник блуждал по лесу, пока не вышел к старой дороге с лесосеки.

— Чтобы не оставлять следов,— объяснил он сестре.

Дорога заросла так, что приходилось то и дело идти в наклонку под ветками.

— Как в туннеле,— сказала сестра.

— Скоро станет пореже.

— Я здесь была когда-нибудь?

— Нет, так далеко на охоту я тебя никогда не брал.

— Отсюда можно пройти в твои места?

— Нет, Махоня. Теперь мы будем долго пробираться через огромное страшное болото. До тех мест вообще никому не добраться.