Нефритовая бабочка | страница 32
Так и лежала на полу, дрожа и еле слышно скуля, словно раненое животное. Я и была раненым животным, если уж разобраться. Время перестало существовать. И, казалось, ничто на свете не могло бы заставить меня сейчас сдвинуться с места. И почему мир не исчез в одно из этих мгновений?
Но я все еще могла слышать автомобильный гул за окном, голоса людей, их смех. Солнце продолжало свой путь по небу, и его лучи переползали с одной планки ламината на другую, на третью, четвертую… Я следила за игрой света на ярких красках пола, в отражениях зеркал, и все это казалось мне всего лишь предрассветным сном. Скоро я проснусь в своей постели, и Суда встретит меня упреками и свежемолотым кофе. Да, все будет именно так. Потому что если иначе, то слишком страшно. И я гнала от себя понимание того, что произошло, того, где я нахожусь. Я не хотела понимать.
Однако постепенно мысли начали пробиваться через толстую корку апатии, сковавшей мои разум и тело. Нельзя было просто лежать тут и ждать чего-то. Надо было двигаться. Руки и ноги у меня затекли, каждое движение причиняло боль. И все же я заставила себя разжать судорожно сведенные пальцы, упереться ими в пол, поднять голову. Медленно, очень медленно я села и окинула студию уже более трезвым и спокойным взглядом.
Странный рисунок. Тело Эмили. Почему я сразу решила, что она мертва? Ведь я так и не подошла к ней, не проверила пульс, не попыталась уловить слабое дыхание. Я почему-то в первое же мгновение поняла, что передо мной труп. Но что если она жива?
До боли напрягая ноги, я встала на колени, потом, хватаясь руками за стену, поднялась. Невероятно, но стояла я вполне уверенно и смогла бесстрашно ступить на разукрашенный пол. Возможно, это был шок. Может быть, осознание того, что произошло, должно было прийти позже, но сейчас я гнала ненужные мысли. Надо было двигаться. Подойти, проверить пульс. Простые движения, простые мысли.
Тело Эмили было теплым, да и странно, будь иначе, - кондиционер был выключен, и в студии стояла нестерпимая жара. Но, как я ни старалась, мне не удалось уловить ни единого признака того, что сердце ее еще билось. В то же время я не заметила ни одной раны, ни единой капельки крови на полу. На шее не было следов удушения, костяшки пальцев не были сбиты, под ногтями тоже было чисто. Удивительно, как в критический момент у меня в голове всплыли все знания, почерпнутые из криминальных драм.
Эмили была, несомненно, мертва. Я окинула взглядом комнату. Если не считать рисунка на полу, она выглядела как обычно. Все на своих местах, нет следов борьбы. Однако дверь в квартиру была взломана, значит, Эмили не знала своего убийцу. Это показалось мне логичным, ведь я никак не могла представить, чтобы кто-то, знавший ее, мог совершить подобное. В таком случае была ли ее смерть случайностью? Неужели убийца выбирал жертву наугад?