Нефритовая бабочка - Лидия Завадовская

Люди и твари принадлежат к разным породам,

а лисы находятся где-то посередине.

У живых и мертвых пути различны,

лисьи пути лежат где-то между ними.

Бессмертные и оборотни идут разными дорогами,

а лисы между ними.

Поэтому можно сказать, что встреча с лисой -

событие удивительное,

но можно сказать и так,

что встреча с лисой - дело обычное.

Цзи Юнь

Стоит признать очевидное: демоны умеют убеждать. И неважно, что они пытаются заставить вас продать: душу, тело или совесть - результат всегда один. Вы оказываетесь в полной заднице.

То, что на этот раз я серьезно вляпалась, я поняла сразу, как только вышла из кабинета Пхатти, исполняющего обязанности верховного демона Бангкока. И со временем неприятное чувство только усиливалось. Оно достигло своего апогея в день, когда мне предстояло встретиться с Луисом Каро - именно так звали человека, кому, как видно, на роду было написано сделать мою жизнь «интересной».

На выступление в клуб я пришла уже порядочно взвинченной. С утра я успела поругаться с хозяйкой квартиры, опоздать на репетицию и довольно сильно ушибить ногу, поднимаясь по лестнице. Прихрамывая, я прошла мимо Нуккида, моего старого товарища и человека Пхатти, на ходу буркнув что-то среднее между приветствием и пожеланием провалиться в ад вместе со своим демоном. Нуккид ограничился сдержанным кивком.

Вслед за мной в гримерку зашла Ради, тоже танцовщица и моя подруга в более спокойные дни. Мы с ней обменялись холодными улыбками - ей досталось от меня еще на репетиции.

- Встань у окна и скажи мне, когда он появится, - шепнула я, наклонившись к Нуккиду.

Мне ужасно хотелось взглянуть на Луиса Каро до того, как нас представят друг другу. Не то, чтобы это действительно могло что-либо изменить, просто неизвестность заставляла меня нервничать.

- Боишься, что потом не насмотришься? - противно осклабился Нуккид. - Предпочитаешь закрывать глаза?

Я ответила ему, как я надеялась, обжигающе-гневным взглядом. Мне хотелось верить, что Нуккид от него вспыхнет багровым румянцем и захлебнется в извинениях. Ничуть не бывало - его улыбка стала лишь шире. Правда, он все же присел на подоконник и стал наблюдать за происходящим на улице, как я и просила.

Хоть какое-то утешение - я больше не видела его наглой ухмылки. Мне предстал изуродованный профиль. Про таких, как Нуккид, говорят, что любить их может лишь родная мать. Но я знала, что у Нуккида нет матери. Он был круглым сиротой, подкидышем, и я оставалась единственным существом женского пола, которое не выказывало явного отвращения при общении с ним. Даже Ради, готовясь к выступлению, старалась держаться на расстоянии.