А я не думала, что существуют такие, как ты. Вздох.
— Я в том смысле… — Он запутался в словах. — Рен, конечно, описывала тебя, но…
Наверное, не смогла воздать мне должное.
— Ты… ты как будто сияешь.
Ох, Рассел, ты меня просто убиваешь. Таких комплиментов мне еще никто не отпускал.
— Спасибо, — сказала я негромко, но с тем выражением, которое придает самым простым словам особое значение.
Он улыбнулся, по-мальчишески застенчиво и одновременно по-мужски сдержанно и сам словно засиял. После чего два сияющих человека с удовольствием пообедали, а чашку с согревшимися ягодами взяли собой в постель.
— Ты не ночевала дома! — ахнула Рената.
Меня выдала одежда — я пришла на работу в том же, в чем была накануне.
— Мили! — Она жаждала деталей, но я держалась твердо — не на ту напала. Пусть я и простая, но уж никак не болтливая. — Ну и как? Он ведь действительно нечто, да? У меня всегда было такое чувство, что Рассел это что-то особенное… внимательный, нежный… и не засыпает сразу после… Да, Мили? Ну же!
Я лишь улыбнулась, растянув плотно сжатые губы, и взялась за работу.
— Мили! Ну, Мили! Скажи хоть что-нибудь! — умоляла Рен. — Не забывай, это же мы вас свели.
— Ладно, — смягчилась я. — Он невероятный. — И все, рот на замок.
Через некоторое время, когда ее взгляд уже начал прожигать дырку в моей спине, она изрекла нечто замечательное:
— Мы оба одинаковые. Он тоже ничего не рассказывает.
От улыбки, с которой я ходила все утро, уже болели щеки.
— Скажи мне хотя бы одно, сколько, — не отставала Рената. — Просто назови число.
— Забудь, Рен.
Моя подруга сходила с ума.
— Мы с Питом… уже сто лет. Малыш не позволяет. Ну все, перестань. Скажи, и я не буду больше приставать. Попробую вызвать у Пита здоровую зависть и вызвать на состязание.
Я рассмеялась.
— Нет, Рен, так не пойдет. Уверена, ты сможешь активировать у Пита здоровую мужскую состязательность и не называя никаких цифр.
— Хочешь пари?
Я оттолкнулась от стола и, совершив пол-оборота, повернулась к ней.
— Никаких цифр не будет. — На самом деле цифры были невероятные, двенадцать для меня и три для него. — Но я дам тебе совет, как расшевелить Пита.
Рен подалась ко мне.
— Займись с ним готовкой. — Заметив ее недоумение, я кивнула. — Да, да. Приготовьте что-нибудь сочное, пахучее, ароматное. Перепачкайтесь. Оближи его руки, выпей с ним что-нибудь… И вот что я тебе скажу, я едва досидела до конца обеда. А уж с десертом мы заканчивали в постели.
Рената — а готовила она отменно — задумалась.
