Этот прищур ему не понравился. Это у неё новое.
— Не знаю, знаешь ли ты, — продолжала она, — но мы с тобой разведены.
Суров догадывался об этом. И где-то, глубоко-глубоко, в душе — втайне от самого себя — не хотел верить.
— Без моего согласия?
— Согласие осужденного не требуется.
Он уловил в её реплике нотки оправдания. От этого стало ещё хуже.
— И тем не менее, — он посмотрел на неё, но тут же отвёл глаза, боясь, что во взгляде будет мольба, — если хочешь, мы можем…
Она резко подняла руку, словно отгораживаясь от его слов и, одновременно, пресекая их:
— Не надо, Суров, не надо мне никаких предложений.
— Неужели тебе нравится…
— Нравится, Суров, — она опять перебила его. — Нравится. У меня всё в жизни хорошо. Что мне должно не нравиться? Каждый сезон я в Милане покупаю новые вещи. В Вене я всегда приглашена на бал открытия сезона. В Майами у меня вилла. В Швейцарии — счёт в банке, и не один. Так что мне должно не нравиться?
Она говорила с напором, резко, как будто вбивая гвозди. Суров на каждом её предложении вздрагивал. Словно эти гвозди она вбивала в него.
— Деньги твои или твоего папы?
— Ой, не надо, Суров, я уже давно не папина дочка, у меня свой — и очень успешный — бизнес.
— Нефть, металлы, газ?
Голос его потускнел. Всё это было бессмысленно.
Она с вызовом дёрнула вверх подбородком:
— Да, Суров, нефть. И газ и металлы. И можешь мне тут не говорить про связь с людьми из Администрации. Потому что раскрой глаза, Суров. Глаза свои раскрой. Хочешь жрать — выполняй условия договора. Не хочешь выполнять условия договора — нефиг жаловаться, что нечего жрать. Всё просто.
— Какого договора-то? — вяло подал реплику Суров.
— Не прикидывайся! Всё прекрасно сам знаешь.
Она резко встала:
— Ладно, считай, попрощались. Ты когда уезжаешь?
Он остался сидеть:
— Завтра.
Она чуть помедлила, потом резко схватила со стола свою сумочку и запахнула полы пальто, которое расстегнула перед тем, как сесть к нему за столик:
— Прощай.
И повернувшись, ушла.
Суров не шевелился. И только когда она вышла на улицу, повернул голову к большому, во всю стену окну. К тому, в которое когда-то увидел её в первый в своей жизни раз…
Марина быстро перешла узкую улицу, села на водительское место в жёлтый «Ягуар», который секунду спустя, резко дёрнувшись с места, уехал.
Она ни разу не оглянулась.
8
— Благодарим вас, товарищ Милов.
— Это было важно?
— Для нас важна всякая информация.
— Скажите… — Милов замялся.
Офицер — наверное, офицер, хотя они тут все в штатском — с улыбкой наблюдал за ним.
