— Потом, — сказал Бэрри.
— Начинаем! — крикнул Марк. — Прошу всех на сцену. Садитесь, пожалуйста, и начнем читку. Пройдемся по пьесе. Без особых стараний. Просто почитаем, посмотрим, о чем тут говорится.
— Кофе с булочками, — сказала секретарша Уолтона, увидев официанта.
— Булочек не надо. Дайте им кофе, — сказал Эллис Уолтон.
Янк Лукас смотрел, как актеры поднимаются на эстраду, прихватив локтем стулья за спинку, держа в руках текст пьесы и стаканчики с кофе, сдвинув очки на лоб или держа их за оглобли в зубах. Начало было малообещающее.
— Запоминайте, Янк. Все запоминайте, — сказал Эллис Уолтон. — Такое бывает только раз в жизни. До следующей пьесы.
Янк Лукас кивнул. Ему хотелось послушать Марка Дюбойза.
— Акт первый, сцена первая. При поднятии занавеса… — прочел Марк по рукописи.
— Дилетант, — сказал Эллис Уолтон. — Он даже ремарки читает с выражением. Только откроет рот — и пошло-поехало. Слушайте!
— Я слушаю, — сказал Янк Лукас.
— Актером мне никогда не хотелось быть, но я обожаю все, что…
— Ш-ш, ш-ш.
Марк Дюбойз снял очки и подошел к краю эстрады.
— Прошу прощения, но если нам будут мешать… Должна быть полная тишина… Начнем снова. Акт первый. Сцена первая.
Пьесу прочитали до конца, без перерыва на антракты. Когда чтение было закончено — из суеверия без последней реплики, — они посидели минуту молча, потом стали с глубокими вздохами переводить дух.
— Попрошу всех собраться здесь снова к двум часам, — сказал Марк Дюбойз. — Можете прийти к этому времени?
Все сказали, что могут.
— Пьеса замечательная, замечательная, и нам всем придется потрудиться над ней. До седьмого пота, — сказал Марк. — Благодарю вас.
Актеры спустились с эстрады и разошлись в разных направлениях. Зена Голлом взяла направление на Янка Лукаса и села на стул рядом с ним. Несколько секунд — может быть, семь-восемь — она сидела молча, не глядя на него, потом встала и подошла к мужу.
— Давай позавтракаем здесь. Ресторан внизу, наверно, есть, — сказала она.
— Ресторан есть. Я заметил, когда мы вошли, — сказал он.
— Я не очень голодна, но немножко поесть надо, — сказала она. — Ты хорошо меня слушал?
— Конечно, — сказал он.
— Ну, как вообще?
— Вообще? — сказал он. — Это же просто читка. Зачем тебе вообще?
— Я думала, он мне что-нибудь скажет.
— Кто? Лукас?
— Я думала, он скажет что-нибудь, а он ничего не сказал.
— Ах, вот почему ты шлепнулась на стул рядом с ним.
— Мне хотелось хоть что-нибудь от него услышать, — сказала она.
