— Давайте пошлем в буфет за кофе.
— Она будет с минуты на минуту, — сказал Эллис Уолтон.
— Ничего, если я пошлю от своего имени? — сказал Дюбойз. — Тедди — мой всегдашний поднос.
— Поднос? — сказал Эллис Уолтон.
— Вот что значит человек не работал на радио. Поднос — это тот, кто подносит кофе, — сказал Дюбойз.
— Новое словечко для меня, — сказал Эллис Уолтон.
— Ну что ж, если приходится ждать мадам, давайте устроим здесь маленькое кафе. Ведь за помещение заплачено?
Эллис Уолтон крикнул своей секретарше:
— Кофе с булочками на всю компанию. Вон там телефон — позвоните.
— И чтобы салфетки не забыли, — сказал Дюбойз. — А то всю рукопись захватаешь липкими пальцами.
— Салфеток, — сказал Эллис Уолтон своей секретарше. — Пора бы ей дать знать о себе. Может, она не в ту гостиницу поехала. Но Бэрри записал адрес.
— Неужто записал? А он коридорным не здесь служил? — сказал Дюбойз.
— Я думал, вы его лучше знаете, — сказал Эллис Уолтон.
— Кое-что знаю лучше. Кое-что нет, — сказал Дюбойз. — О-о! Смотрите! Пожаловали.
Поддерживая Зену Голлом под локоток, Бэрри Пэйн подошел к ним троим — Эллису Уолтону, Янку Лукасу и Марку Дюбойзу.
— Не вздумайте смотреть на часы. Это я во всем виноват. Нам пришлось вернуться за моими очками. Хелло, Эллис. Лукас. Марк. С Зеной вы все знакомы.
— Я не знаком, — сказал Янк Лукас.
— Вас представили ей у меня дома, — сказал Бэрри Пэйн. — Впрочем, нет. Я ошибся. Тогда разрешите представить вам мою жену, мисс Голлом. Это автор — Янк Лукас.
— Очень приятно, — сказала Зена.
— Здравствуйте, — сказал Янк.
— Пойди поздоровайся с остальными, — сказал Бэрри. — Объясни, что опоздала по моей вине.
— Ничего я не буду объяснять, — сказала Зена. И отошла от них.
— Вожжа под хвост попала, — сказал Бэрри. — Мы уже до площади Колумба доехали, когда я сунул руку в карман — где очки? Можно подумать, она никогда ничего не забывала. Ну ладно, роль она учит быстро. Своих вступлений никогда не забывает. Так что мы не так уж много потеряли.
— Она быстро учит? Первый раз слышу, — сказал Марк.
— Может, что-нибудь другое слышали? — сказал Бэрри.
— Нет, ничего другого не слышал, но это слышу в первый раз. К счастью, реплики в нашей пьесе все между собой связаны, одна вытекает из другой. Я говорю это не потому, что здесь присутствует автор. Все так и есть. Диалог очень натуралистичен. Может быть, даже чересчур натуралистичен, но мы над ним еще поработаем.
— Нет, вряд ли, — сказал Янк Лукас.
— О-о! Что же, значит, никаких поправок, мистер Лукас?
