— Похоже… — усмехнулась Ружа. — Ах, эти кадры, все-то их не хватает. Ни на что не хватает.
— Так оно и есть.
— Да, так и есть.
Они замолчали. Но Яна не выдержала.
— И что ты скажешь?
— Что я скажу? Решай сама.
— По-моему, там будет лучше. Особенно для Валентины. Там чудесный детский сад. И общежитие замечательное — удобное, чистое.
— Да, и кристальный воздух, — шутливо добавила Ружа.
— Очень, очень там хорошо, — воодушевилась Яна. — И этот Манчев порядочный человек.
— Очень порядочный.
— Ты хорошо его знаешь?
— Знаю.
— Ну?
— Что ну?
— Какой он?
— Хороший.
— И мне кажется — хороший.
Ружа вздохнула.
— Ты чего? Не одобряешь?
— Одобряю.
— И все же вздыхаешь. Скажи, если не согласна, я не пойду. Но пойми, Валентине там будет лучше. Речь не обо мне.
— Почему не о тебе?
Ружа протянула руку и погладила Яну по голове.
— Милая моя, я ничего, как есть ничего не имею против. Лишь бы ты была счастлива. Все равно, где ты будешь ткать — на «Балканской звезде» или на «Победе Сентября». Важно, чтобы работала с радостью, без слез, чтоб была счастлива. Об остальном не думай. Это забота директора, секретаря парторганизации, разных там мастеров, инженеров, бригадиров.
Она затихла и долго молчала, а вместо нее заговорила Яна — возбужденно, с каким-то необычным подъемом. Луна скрылась за холмами, и комнату заполнил предутренний сумрак. Женщины наконец заснули и проспали чуть не до полудня.
Колю отстукивал на машинке передовицу для газеты. Озаглавлена она была: «Обеспечим трудящимся приятный и культурный отдых». Первые строчки были уже готовы: «Животворные лучи солнца раскрыли в жилищах двери и окна, оживили природу. В такие чудесные дни трудно человеку оставаться в стенах дома…» Наклонившись, Ружа прочитала первые три строки и поморщилась. Проза дня началась. Она подошла к зеркалу и стала причесываться.
— Гостюшка-то встала?
— Давным-давно, — отозвался Колю, продолжая стучать.
— Позавтракала?
— Я не видал.
— Как же так?
— Проспал, — сказал он. — Записку вот тебе оставила.
Ружа взяла листочек. Крупным, размашистым почерком было написано: «Извиняюсь за беспокойство. Тысячи поцелуев. Гита». А на обороте добавлено: «Поскользнулась на паркете и сломала каблук, из-за этого надела туфли, что в прихожей стояли. Завтра верну. Тысячи поцелуев».
Ружа смяла записку, огляделась и поспешила в переднюю. Слава богу — туфли Яны стояли на месте.
