— Береги дом, дед! — назидательно сказал Филипп. — Дом береги! Мы поговорим с Вики, когда ты умрешь. И золото никому не давай!
— Филипчо, — встрепенулся старик, — неужели и ты, душа моя, веришь этим выдумкам? Какое у меня золото, какие деньги? Ничего нет!
— Тс-с-с! — оборвал его Филипп. — Мне ты об этом не рассусоливай! Смотри только, не отдай концы, пока не сказал мне, где их спрятал.
Старик насупился и снова обратил взоры на долину. Тихо и мирно жил город, купаясь в лучах солнца и зелени садов, окруженный высокими зелеными холмами с полянами и рощицами, с темными оврагами и крутыми серыми скалами, над которыми вьются орлы. Тихо и мирно сияет солнце, отражаясь в окнах, краснеют крыши, выделяются белизной новые здания. Старик будто впервые видел все это, будто не прожил семидесяти лет в этой долине, среди этих домов. И, оглядываясь кругом, он думал: «Сколько денег израсходовали люди на дома! Как много средств ушло! Смотри ты — крыша к крыше, стена к стене. И за каждый дом денежки отсчитывали, левами расплачивались! А теперь зарятся на готовенькое: дай, перепиши на меня… Никогда! Даром ей отдай! Подождешь!»
Старик наклонился за корзинкой.
— Куда тебе торопиться? — сказал Филипп. — Посиди маленько, полюбуйся на природу.
Старик сконфуженно ответил:
— Вики воду приготовила для мытья головы, надо ей полить.
— Вот несчастный! — вздохнул Филипп, тоже поднимаясь.
Оба не спеша двинулись к дому. Сильно припекало, мухи надоедливо жужжали и кусались, что, по мнению старика, предвещало дождь. Филипп не обращал внимания на его болтовню, пристально оглядывая знакомый дом. Все ему казалось, что в одном из окошек появится Гита. Почему-то он думал, что она непременно должна быть здесь. Окна были широко раскрыты, но никто из них не выглядывал. Вокруг было тихо и пусто, лишь только бабочки порхали над изгородью, исчезая в знойном мареве. Дед с внуком шли молча, держась в тени. Но вдруг Хаджи Ставри поставил корзинку на землю и весело возгласил:
— Ха, забыл самое важное!
Филипп тоже остановился. Старик хитро смотрел на него.
— Догадываешься?
— Нет, — ответил Филипп, хотя ему все было ясно.
— Могарыч с тебя! Вобла с пивом!
— Ставлю.
Старик придвинулся и многозначительно прошептал:
— Наша старая знакомая приехала.
— Кто? — с удивленным видом спросил Филипп.
— Кто!.. Вроде бы не знает, спрашивает кто… Ну, догадайся!
— Не могу догадаться.
— Да ну же!
И старик принялся поддразнивать, хлопая в ладоши.
— Догадайся, догадайся!
