— Вы допрашивали арестованных? — спросил Холмс.
— Разумеется. Но рядовые исполнители знают только то, что им положено знать. Все шестеро отрицают, что с ними был кто-то еще. Детектор лжи показал, что они пытаются нас надуть, но выжать из них ничего не удалось.
— Вы установили, зачем им понадобилось медицинское оборудование? — спросил я.
— Нет. Был отдан приказ — вот и все, что они знают.
— Между прочим, — сказал Холмс, — что мешает вам применять машину времени для раскрытия преступлений? Ведь можно, допустим, перенестись к моменту гибели Уайта и узнать, кто был убийцей.
Коллисон остановился посреди кабинета.
— Закон запрещает нам использовать машину времени в пределах жизни нынешнего поколения. Ведь могут случиться появления двойников и другие эксцессы, вызывающие временные искажения.
— А мог бы преступник перенестись, скажем, на неделю назад?
— Для него закон не писан, — вздохнул Коллисон.
Несколько дней Холмс изучал архивы, относящиеся к началу двадцать первого века, а я поддерживал связь с полицейскими, продолжающими расследование. Однажды Холмс сказал мне:
— Дело осложняется, Ватсон. Полюбуйтесь! Это пришло по почте.
Он разжал ладонь, и я увидел квадратную изумрудно-зеленую пластинку. Холмс провел по ней пальцем, и раздался незнакомый мужской голос:
— Вы уже обдумали мое предложение, мистер Холмс? Довольно быстро. Вам, кажется, несвойственна поспешность.
— Я просто хочу, чтобы вы все повторили для моего друга Ватсона.
— Хорошо, повторяю. Я веду работу чрезвычайной важности, ее результаты сулят человечеству благоденствие.
И возня, поднятая недоучками Коллисона, меня раздражает. Вы должны отказаться от сотрудничества с ним.
— Должен вам заметить, — ответил Холмс, — что благоденствие поколений не достигается с помощью убийств и грабежа.
У меня создалось впечатление, что незнакомец поморщился.
— Это издержки, — сказал он. — Поверьте, моя цель велика и благородна. Я мог бы изложить свою идею, но лучше вам прочитать книгу Дэвида Ригла «Мир будущего». Основное я взял оттуда.
— Хорошо, — сказал Холмс. — Какая награда ждет нас, если мы согласимся?
— О, самая высшая! Вы сможете играть ведущие роли в обществе, которое я создам.
— А если мы откажемся?
— Тогда я обрекаю вас на казнь.
— Как вам сообщить о моем решении? — не теряя присутствия духа, ответил Холмс.
— Я сам пойму, какой вы сделали выбор. Надеюсь, вы все-таки проявите благора…
Холмс прикоснулся к пластине, и голос умолк на полуслове.
